Валерий, брат Публиколы, встал на защиту народа. Бедняки, сказал он, указывают вам, что им бесполезно побеждать внешних врагов, если внутри они находят кредиторов, более безжалостных, чем враги. Как вы хотите, чтобы они сражались за вашу свободу, если вы не защищаете их свободу? Бойтесь, что отчаяние толкнёт их на восстание, а жестокость кредиторов отдаст их в руки тех, кто им протягивает руку. В подобных обстоятельствах Афины, следуя совету Солона, отменили долги; что вы можете упрекнуть народ? Его единственная вина – это бедность; она должна вызывать сострадание, а не ненависть. Справедливость велит вам оказать ему необходимую помощь, когда вы требуете, чтобы он проливал свою кровь за отечество.
Аппий Клавдий, жестокий и суровый, как и весь его род, утверждал, что закон должен быть неумолим, что он говорит в пользу кредиторов и что нельзя отменить долги, не нарушив его. Эта отмена, добавлял он, подорвёт веру в договоры, единственные узы человеческого общества; этим вы разрушите общественное доверие; сами бедняки скоро проклянут вашу слабость, мимолётное удовольствие довершит их разорение. У них больше не будет кредита, и в будущем все кошельки окажутся для них закрытыми. Не защищайте их несправедливо своей властью; предоставьте собственникам право облегчать бремя честных должников; что же касается людей, разорившихся из-за распутства, то зачем бояться их угроз? Их уход был бы скорее выигрышем, чем потерей для республики. Будьте строги, и вам будут повиноваться. Слабость питает мятежи, а порядок поддерживается только страхом.
После долгих дебатов сенат постановил, что решение по этим спорам будет принято только после окончания войны и на основании нового доклада консулов. Тем временем должникам был предоставлен отсрочка.
Это постановление не успокоило народ, который не доверял сенату. Однако опасность продолжала расти: латиняне, чьей мощи опасались, быстро формировали свои легионы; народ упорно отказывался браться за оружие. Сенат не решался прибегнуть к строгим мерам, которые оказались бы бесполезными, поскольку закон Публиколы позволял обжаловать распоряжения консулов перед народом. С другой стороны, отмена закона Валерия наверняка вызвала бы народное возмущение.
В этой устрашающей кризисной ситуации сенат задумал новое учреждение – создание временного магистрата, облечённого абсолютной властью. Необходимость, самый властный из законодателей, заставила единогласно принять это решение.
Декрет, учреждавший эту новую власть, гласил, что консулы немедленно сложат свои полномочия, как и все администраторы, и будут заменены одним магистратом, избранным сенатом и утверждённым народом. Его власть должна была длиться только шесть месяцев.
Народ, который, подобно больному, всегда любит менять положение в надежде на улучшение, не понял последствий