– Проказники! Наделали же вы шума! Идите прочь, пока комиссар не всыпал вам по первое число.
Мужчины рассмеялись. Ди встала на колени, прильнула к замочной скважине.
Один из молодых мужчин приобнял женщину и поцеловал в щёку. Старушка попыталась высвободиться, но сопротивлялась она явно для вида.
– О, моя дорогая! Душа требует веселья и шума! В этом доме слишком тихо!
Медленно все трое двинулись в другой конец коридора. Ди поднялась, поправила платье, взглянула на своё отражение в зеркале.
“Почему ты такая уродливая?”
Вопрос, брошенный в собственное отражение, отозвался болью в груди. Люди не часто любят за характер или доброту, влюбляются в красивые глаза, в пухлые губы и родословную.
Ди открыла двери, столкнулась нос к носу с экономкой. Старая женщина с лёгким румянцем на щеках улыбнулась.
– Иди, дорогая, пришёл твой подопечный. Вторая дверь справа.
Она дотронулась до плеча девушки. Было в этом жесте что-то неуловимое. Будто попытка поддержать смешалась с отчаянным желание предостеречь, но слов не последовало. Лишь шаги спустившейся по лестнице госпожи Дар.
Ди тихо подошла к двери. Постучала.
– Да!
Сердце колотилось, словно бешеное.
Нажала на ручку и открыла дверь в весьма красивую комнату. Она была ярче всего дома: на окнах не было тёмных штор, кровать была спрятана под белым балдахином, кроваво-красные обои были украшены портретами и небольшими картинами в золотых рамках. Расставленные всюду подсвечники с огарками свечей говорили о том, что хозяин комнаты любил свет. Был и камин. На столике между двух кресел лежала стопка газет.
Как только она вошла, двое мужчин, сидевших в креслах, повернули к ней головы. Ноги обоих были перекинуты через подлокотники. На столике горкой лежал табак. Белые рубашки были расстёгнуты, синие камзолы лежали на полу у их ног. Оба юноши были похожи друг на друга: черноволосые, высокие, красивые, с крепкими фигурами. Они курили трубки, вальяжно откинувшись после бурной ночи. По комнате витал запах перебродившего вина.
– Доброе утро, господа. – Произнесла Диервин.
Один из мужчин скривился, поднёс ладонь с зажатой между пальцев трубкой к виску.
– Тише!
– Ты, должно быть, нянька этого балбеса? – голубоглазый усмехнулся.
“А ты, должно быть, Виктор? Боже, какие же вы оба красивые!”
– Меня зовут…
– Да срать я хотел на твоё имя! – Табиен скривился. Его карие глаза уставились на лицо Ди.
– Я…
– Заткнись! – рявкнул подопечный. Его братец усмехнулся и выпустил клубок дыма.
– Какая же ты уродина! – Табиен отвернулся. – Что за человек?! Неужели нельзя было найти симпатичную? Как я появлюсь с ней на вечере? А?
– Говорят, у таких, – Виктор ткнул пальцем в Ди, – красивые сиськи. С маленькими аккуратными сосками.
– Да? – Табиен явно