– Табиен, – забывшись, пропела Диервин. Встрепенувшись, она сняла головной убор. – Мне сказали, что через пару месяцев…
Мужчина закусил губу, отвернулся. Старый, как и собственный дом…
О чём он думал?
Жалел ли о прошлом?
– Табиен привык к роскоши. – Прочистив горло, комиссар продолжил. – Я отослал прислугу не из-за нехватки денег, а потому, что солдат должен привыкать к лишениям. Когда-то в нашем доме было шумно… Гуляя по ночам, не удивляйтесь, если увидите призраков прошлой жизни.
– Я призраков не боюсь…
Он рассмеялся. Искренне. Было в этом смехе что-то жалкое, безродное, как и сама Диервин.
– Верно. У живых гораздо больше поводов нас ненавидеть… – Мужчина взглянул на Ди. В карих глазах промелькнула злость. – Манерам вас не учили. Печально.
Так и не осознав, где ошиблась, Диервин склонилась перед господином.
“Он не друг тебе, дурнушка!”
– Простите, забылась…
Комиссар хмыкнул.
– Табиен привык к роскоши, – повторил старик, – так что на передовую отправитесь и вы.
Ди сжала кулаки.
“Нет!”
“Солдат должен привыкать к лишениям!”
Внутри всё пылало от злости. Комиссар сам себе противоречил.
“Сколько бы денег не платили – не поеду!”
– Будете стирать, шить, читать ему книги, выполнять женскую работу по дому, – продолжил комиссар, взглянул на Диервин. – Я хоть и стар, но из ума не выжил. Мой сын будет там представлять лишь мой дом и моё имя, в саму бойню ввязываться не станет. Через полгода вернётесь домой.
Он видел на лице девушки страх.
– Понимаю ваши чувства, но, право, беспокоиться не стоит.
– И всё же мне страшно, комиссар.
– Поверьте мне, самое надёжное место среди королевских солдат.
Госпожа Дар оставила её одну. Пока экономка помогала комиссару устроиться в комнате на дневной сон, девушка прошлась по коридору, заглянула в приоткрытые двери.
В гостиной, помимо дивана с креслами и камина, стоял трельяж, рояль и сломанный автоматон. Детали лежали прямо на полу, под крышкой мёртвой машины растеклось тёмное масляное пятно. Подобные механизмы Ди видела в полях, когда они ехали в карете. Странно было наблюдать за такой игрушкой, лежащей в гостиной военного комиссара.
Комнаты с другой стороны коридора вели в кухню, столовую и кабинет. Ещё одна дверь, открывающая нутро подвала, спряталась под лестницей. На кухне пахло хлебом и чесночной рыбой. У порога стояли склянки со свежим молоком. Столовая была совсем тёмной и без света лампы Ди не смогла рассмотреть убранство. Толкнув слегка дверь в кабинет, Ди замерла. Скрип, раздавшийся в пустом коридоре, показался излишне громким. Что ж, кабинет тоже остался загадкой.
Госпожа Дар не стала спускаться. Позвала шёпотом Ди и поманила ладошкой за собой. Поднявшись по лестнице, девушка прошла за женщиной направо. Это крыло было отдано прислуге.
Комната Диервин была большой, с собственной