Кореец умел читать и писать – по-корейски и по-японски, и был самым образованным из тех, кто приехал из Кореи в сорок шестом году. Его выделяли и русские, хотя для них они все были на одно улыбающееся и кивающее лицо и на одну, непонятно чем живущую, душу.
На Косе все – и вольные, и расконвоированные зэки – ходили в цеха в рабочей, замасленной, провонявшей рыбой и старым потом одежде, в резиновых или кирзовых сапогах, переодеваться заведено не было. И только Кореец переодевался в своей коморке, уходя с работы, в чистую рубашку, френч с накладными карманами. Еще он ходил в ботинках, что позволяло себе только начальство – директор Пушкин, парторг Бойко и Лим, заместитель директора по рабочим из Кореи, присланный из Владивостока. Пушкин назначил Корейца разъездным механиком, хотя тот тогда едва говорил и не умел ни читать, ни писать по-русски. Об этом Кореец догадался, когда у него забрали лопату и поставили чинить японскую паровую лебедку. Он починил ее за два часа, синхронизировав положение поршней и выставив зазоры. Пушкин и стал называть его Корейцем – прилюдно, уважительно и с улыбкой.
– Я его сам научу, – отрезал Пушкин все возражения Бойко и Лима. – Мне нужен человек, который разбирается в японском оборудовании.
Союзник не был уверен, что так все и было, но так рассказывал Кореец.
Говорят, привычку переодеваться Кореец перенял у японцев, они вышколили его еще подростком на технических курсах, а потом на японском заводе в Сеуле.
Через год на центральной базе случилась авария, в разгар путины взорвался паровой котел, встали автоклавы – задерживалась поставка краба в Москву, в администрацию правительства, заподозрили диверсию, Корейца увезли в райцентр. Многие, работавшие с Корейцем, не могли смотреть друг другу в глаза, каждому казалось, что это случилось именно из-за него, потому что каждый из них называл Корейца японским шпионом, просто так, в шутку, глядя, как он бегло переводил шильдики на японских станках. Они испугались, потому что в сорок шестом арестовали одного человека, о котором тоже говорили, что он японский шпион, и он больше не вернулся.
Кореец вернулся, но арестовали Директора, никто этого не видел, просто в один день директор исчез и больше не появлялся. Все говорили, что это из-за Корейца, из-за того, что он увольнял слесарей из своей ремонтной бригады вопреки мнению парткома и профкома, а директор его покрывал. А может, из-за бабы. Директор, имея жену и малолетнего сына, частенько отлучался в город, в это же время отлучалась в город и Немка, оставляя детей без уроков.
Впрочем, директор тоже был со странностями, говорили в поселке, работал в Министерстве рыбного хозяйства, знал несколько языков, ездил по заграницам, но в конце концов приехал на Косу, перетащил беременную жену из Москвы, а сам загулял с Немкой…
Кореец вернулся через месяц после исчезновения