Оболочки не противоречат намереньям Бога. В настоящем мир не может без них обойтись. Падут оболочки только тогда, когда его победа над злом будет предопределена. Однако и тогда падение оболочки разом будет всемирной катастрофой. Начнется парад зла, но уже обреченного на гибель.
Лишенные оболочки – люди будущего. История человечества – история приспособления оболочек и меняющейся жизни. Но в ней прослеживаются разрывы, прорывы духа, до поры затягивающиеся. Конечно, падение оболочек не затянется – всего зла мира для этого не хватит. Тогда всем придется искать Бога в пустыне без проложенных путей. Как обещание будущей свободы лишенный оболочки привлекает, как обещание будущих мук и трудов – отталкивает.
Оболочки ограничивают зло. Без них оно растеклось бы по всему миру. Причина оболочек – страх. Страх же удерживает от зла, он же и порождает зло. Потерявшему оболочку нужно в первую очередь отрешиться от страха. Оболочка спасает от страха открытости, но не от страха открыться. Имеющий оболочку боится ее потерять. Смелым может быть только неукрепленный. Лишенный оболочки либо всего боится, либо не боится ничего. Страх начинает исчезать, когда понимаешь, что он не послужит защитой.
Не боящийся нападения и сам не желающий нападать ходит безоружным. Лишенный оболочки, не сумевший преодолеть страх, может стать великим злодеем. Не преодолев направленности на мир, он не откажется от соблазна его переустройства. Он не должен оставаться в миру – это будет губительно и для него, и для мира. Все его тяготы – тяготы духовного пути. Его цели не в мире, а в духе. Мир не сможет ему ни помешать, ни помочь.
Только для стремящегося отгородиться мир состоит из каменьев. Для живущего духом жизнь полна движения. Для направленного на мир духовное стремится совпасть с материальным. Духовные явления становятся предметами, как и материальные, мешающими движению.
Дух легок и неуловим. Если с ним обращаться как с предметом, он ускользает. Несмотря на все тяготы духовного движения, его сопровождает радость. Тяжеловесная серьезность по отношению к духу невозможна. Дух раскрывается только духу. Он не поддается изучению. Он может увлечь, подвигнуть. Предметом становится опошленный миром дух.
Духовный путь не требует физического напряжения, борьбы. Он может быть тяжким, но никогда тяжеловесным. Он не сокрушает, а пролагает. Он легок, но не легковесен. Путь разума больше похож на физический, чем на духовный, – так же приходится ворочать камни и воздвигать из них постройки.
Мир духа зыбок, но он прочнее, чем мир материальный. В нем есть законы, но не покоя, а движения. Движение в духе не оставляет следов. Потерявший оболочку может побудить к движению, указать цель, но не провести по своему пути. Повторение чужого духовного пути – факт недуховный. Цель мира проложить дороги, унифицированные пути. В пустыне нет дорог, как нет дорог в духе. В миру прошедший всегда оставит