Критика и критики в зеркале Серебряного века. В. Н. Крылов

и глубокую систему взглядов на лирическую поэзию, открывшую новые пути проникновения во внутреннюю жизнь лирического стихотворения»[59]. Литературная критика – это, как отмечал В.Е. Хализев, своего рода «“бродильное”, стимулирующее начало литературоведческого знания», «предыстория» и одновременно первый этап научного знания о литературе, при этом она «способна вновь возрождаться в недрах уже сложившейся истории литературы»[60]. Так она оказывается воспринята на уровне истории литературы, теории литературы и критики другого этапа.

      Критика, сохраняя традиции восприятия литературного процесса прошлого, с течением времени превращается в «документ, свидетельствующий о прошедшей жизни художественных произведений», во многих случаях она «остается своего рода кристаллами минувших социальных ожиданий и вариантов значения», часто «единственно подлинными, не реконструированными памятниками ушедших пониманий»[61]. И в этом смысле она доносит до читателя социально-исторический, историко-литературный контекст произведения и, что особенно важно, – детали живого, непосредственного восприятия произведения современниками, социально-психологические проблемы прошлого, позволяет узнать о прошлом из первоисточника, ощутить живую связь времен, лучше понять истоки многих наших современных проблем. «Своеобразие литературной критики в России состояло в том, что кроме разнообразного и насыщенного диалога между теорией и практикой искусства в качестве принципиально значимого и ключевого момента критического суждения в литературной критике и в различных литературно-критических дискуссиях выступала самая живая жизнь – “сырая”, аморфная, не отрефлексированная ни теоретическим, ни художественным сознанием социальная действительность, и эта ценностно-смысловая доминанта русской литературной критики демонстративно становилась системообразующим фактором русской литературы в целом»[62].

      Весьма характерно признание С. Филатова о современной критике: «В статьях больше видения того, что происходит в стране и с человеком, чем в художественных произведениях. <…> Пока, честно говоря, я не вижу новых произведений, чья оптика настроена так, что можно увидеть современный мир. Есть литературщина, кокетство или, а иногда и одновременно, показная брутальность вместе с варварской речовкой. А вот критика – смелее, отчетливее, и образ нынешнего общества в ней зримее»[63]. Поэтому критические статьи могут быть познавательно и эвристически важны и обычному читателю, и литературоведу, и представителю других гуманитарных областей знания. Т. Элиот даже высказывал парадоксальную мысль, что судить о критическом сочинении «надо как о вкладе в психологию, социологию, или логику, или педагогику, или еще какую-то науку, и судить не писателям, а специалистам»[64].

      1.2. Адресаты критики и источники их изучения

      Критические тексты, получившие у другого критика,