Антоний, на пороге познания небожителя, очами открытыми увидел существо страшное, бесовское, почуял запах скверны, услышал топот, скрежет, всхрап, рык ревущий, но устоял, крестом и молитвой изгнав нечестивца. Не единожды та суть в плоти сатанинской являлась, пугая, совращая скитника. Да только с каждым приходом, отвергнутая святостью праведника, всё отдалялась и отдалялась, пока в точку черную не превратилась, а затем навсегда исчезла.
Вот с тех пор подвижник почувствовал крепость слова и духа святого, и промысел приобрёл излечивать страждущих, поддерживать тех, кто опору в бренности житейской утерял, сердце в поисках правды надорвал, к вере остыл.
Познав и приняв всем сознанием Древлеправославие, Антоний, испросив благословление учителя своего, с превеликим желанием нести слово Господне в мир ушел. Не знал, не ведал, что за дела богоугодные придётся испить ему чашу горькую.
Гонимы были все, кто прославлял веру Древлеправославную, кто шёл против священников никонианских. Арестовали отца Антония, но до ареста, успел он многих единоверцев в общины крепкие собрать, словом праведным сомневающихся укрепить, некоторых никониан священников к вере истинной приобщить, обустроить церкви малые в скитах, для властей недоступных, но нашелся новый Иуда, донос, написавший на Антония. Таковым оказался католический священник костёла поселка Тайна, что рядом с Карагайкой. Вот тогда то и вспомнил, Антоний предупреждение учителя своего: «Враги наши не только, средь русских, но и среди ставленников Ватикана. Иезуиты-католики считают, что православных обмануть можно, магометан купить, а с иудеями договориться, но вот среди церкви православной есть те, кто старообрядцами прозываются, они как волки дрессировке не поддаются, потому их уничтожать надо».
По навету злодейскому в острог Томский Антония заточили. Прежде, чем суд учинить, решили враги сломать праведника. С малого начали – пищи лишили, одну лишь воду давали. Только к удивлению истязателей, кандальник неделю, другую, месяц без еды какой либо во здравии находился. Так и не узнали стражники, чем жив был узник. А произошло вот что, на третий день, испытывая голод, Антоний помолился на ночь и улёгся на солому, что в углу подвала была разложена. Проснулся перед рассветом, чувствует, что лица его касается нечто гладкого и теплое. Глаза открыл, а у лица яйцо куриное. Откуда? Как оно здесь? Все просто, чтобы унизить арестованного, посадили его в подвал, – гауптвахту для провинившихся охранников острога. К стене же того строения примыкал курятник. Здание