Общность имущества препятствовала прозелитизму; от нее отказались. Необходимость регулировать администрацию, которая расширялась с каждым днем, установила иерархию. Равенство, на которое претендовали священники, исчезло перед властью епископов; те уступили первенство митрополитам, и почти все признали первым среди них и своим главой епископа Рима как преемника святого Петра, которому впоследствии исключительно присвоили имя папы. Но это верховенство установилось не без препятствий; ему часто сопротивлялись в Африке и в Азии; ибо в делах небесных, как и в делах земных, всегда возобновляется вечная борьба республики и монархии.
Абсолютная жертва, которую раньше верующие были вынуждены приносить из своего имущества, была сокращена до десятины и пожертвований.
Строго внимательная к сохранению веры, каждая религиозная община отлучала от своего общения тех, кто запятнал себя какими-либо преступлениями или исповедовал принципы, противоречащие христианской доктрине и морали. Отлученный больше не имел участия в церемониях, таинствах, распределениях, и каждый избегал его присутствия. Примирение было более или менее трудным в зависимости от различных правил, принятых в каждой стране. В Галатии отступник получал прощение после пяти лет покаяния; в Испании ему отказывали в отпущении грехов до смертного часа.
Тщетно искать в анналах мира более редкий образец добродетели, морали, аскетизма, чем тот, который был предложен на восхищение людей в течение почти трех веков христианами. Что особенно отличало их, так это мягкая, нежная, деятельная добродетель, которая побуждала их заботиться о больных, помогать бедным, утешать несчастных, любить всех людей, даже своих гонителей; считать всех равными и братьями.
Ничего подобного не видно в школах философии, что давало бы верное представление об этой страсти к человечеству, этой всеобщей благожелательности, которую христиане называли милосердием. Древние философы, восхитительные в своих наставлениях, учили справедливости, предписывали воздержание, увеличивали силу, советовали умеренность, но почти всегда обращались только к разуму; апостолы говорили к сердцу. Зенон, Платон, Сократ сближали людей только цепями долга. Евангелие соединяло их узами любви. Именно этой добродетелью христианство завоевало вселенную.