С этого момента семейная пара начала жить в суматошном ритме: Артем искал червяков и гусениц, а Кахра, согревавшая собою голое тельце, разрывала их на кусочки и кормила голодного птенца. И только тогда, когда самка считала, что птенец накормлен достаточно, срывалась с гнезда и кормилась сама, а Артем в это время усаживался на ее место и продолжал согревать вороненка.
Недели через две птенец оперился, прорезались глаза и вороны перестали его согревать своими телами. Теперь они по очереди охраняли гнездо и по очереди искали корм для своего птенца. Еще через месяц птенец превратился почти во взрослую ворону, полностью покрылся перьями и даже пытался расправлять крылья. Высокий, немного скрипучий голос: «Ки-ыр!» – раздавался всегда, когда птенец чувствовал голод. И обе вороны без устали продолжали метаться по прилегающим к урочищу окрестностям в поисках приемлемой пищи для подрастающей молодой вороны.
Однажды Артем поймал и принес в гнездо полуживую мышь. Потрепанная Артемом она еле шевелилась, и это вызвало необыкновенный ажиотаж у молодой вороны. Она сначала отпрянула от жирной полевки, а потом несмело коснулась ее клювом. Наблюдавшая за происходящим Кахра не выдержала, и двумя ударами клюва разорвала полевку на части. Одну из частей она вложила в рот Кыру – так про себя назвал сына Артем – и тот проглотил первое в своей жизни мясо. Остальные кусочки он уже проглотил без приглашения со скоростью швейной машинки – так ему понравилась животная пища.
Время бежало быстро. Вороны, занятые выращиванием своего вороненка, уже равного по размерам с родителей, не замечали, как текло время. Молодая ворона крепчала, набиралась сил и смелости, и однажды, заглядывая через край гнезда, свалилась вниз. Слабые крылья не смогли удержать Кыра, и тот неуклюже рухнул на землю. Испуганный его крик: «Ки-ыр-р!» растревожил родителей, и они оба – Кахра и Артем – опустились рядом с птенцом.
– Кахр-р! Кахр-р-р!.. Иди за мной! Прячься! – взволнованно кричала старая ворона своему птенцу.
Но Кыр оказался непослушным до чрезвычайности. Он совершенно не обратил внимания на требования Кахры и принялся беспечно расхаживать посреди небольшой полянки, на которой оказался после выпадения с гнезда. Весеннее солнце ярко заливало окрестности, в воздухе парило, и многочисленные насекомые своими перемещениями привлекали внимание птенца. Он сначала бегал за ними, но вскоре устал и, остановившись посреди поляны, громко заорал детским обиженным криком:
– Кы-и-р-р! Ки-ыр-р! Есть хочу!
Чтобы подняться в воздух и сесть на ветку, у него не хватало сил в грудных мышцах и самое большое, что он мог сделать – это подпрыгнуть и, сделав пару взмахов в воздухе, снова опуститься на землю. После двух таких попыток, птенец обессилел и, раскрыв рот, распустил свои крылья на поверхности почвы.
– Кар-р-р! Корми его! – сказал Артем Кахре. – А я проверю обстановку!
Он