– На, ешь, – дружелюбно сказала бабка.
Но Артем даже не притронулся к выставленной пище и, вопросительно посмотрев на Василия, равнодушно отвернулся в сторону. Тот разобрался в сомнениях собаки и, внутренне удивившись ее выучке, подтвердил:
– Моего указания ждешь?! Ну, молодец! Ладно, жри, Барс, разрешаю!
Получив разрешение от человека, которого он посчитал своим хозяином, Артем жадно накинулся на ароматную похлебку, но, сделав несколько больших с брызгами во все стороны глотков, остановился и, далее, принялся поглощать пищу не спеша, как настоящий гурман.
– А ты, братан, вышколенный интеллигент! – удивился Василий.
– Хорошая, собака, Васенька! – подтвердила старушка. – Культурная.
– Ну, ладно, обживайся тут! – погладил Василий собаку по голове. – А я пока отлучусь по делам.
Василий взял авоську, сел на велосипед и уехал за покупками в сельский магазин. По знакомой для Артема схеме бабка выпустила на улицу цыплят, за то время, что он не наведывался на подворье, будучи вороной, уже превратившихся почти в настоящих кур и рассыпала перед ними несколько горстей зерна. Куры набросились на зерно и стали его клевать, часто, словно швейные машинки, ударяя клювами по земле и почти не ссорясь из-за еды между собой.
Артем аккуратно доел вчерашний суп из чашки, вылизал ее своим большим языком, и, взяв чашку в зубы, понес ее бабке. Та, увидев такое проворство собаки, даже умилилась:
– Какой молодец! Но чашку мне твою не надо – оставь ее возле дров.
Артем отнес чашку и положил ее рядом с начатой поленницей дров. Пожалуй, здесь под навесом, он пока и обоснуется. Брошенная тряпка в углу вполне сойдет за подстилку. Он обнюхал ее, несколько раз обошел ее по периметру и улегся, положив голову на вытянутые лапы. Сегодня ему здорово досталось, но он со всеми проблемами справился, и теперь, пока отсутствует хозяин, решил, что может позволить себе небольшой отдых. Шарик, почувствовав чужую собаку, выполз из конуры и лениво гавкнул в направлении Артема, но тот решил пока не обращать на хозяйскую собаку никакого внимания. Судя по вялому виду Шарика, его дни были сочтены, и жить ему оставалось совсем немного.
Мать Василия накормила кур и ушла в дом. Во дворе наступила сельская идиллия: светило солнце, копошились куры, за стеной чавкали в корыте свиньи и неугомонные воробьи чирикали, порхая по двору в поисках корма. Артем устало прикрыл глаза и задремал, иногда разгоняя хвостом надоедливых мух.
Так продолжалось долго, пару часов. Непоседливая бабка даже выходила на улицу и высматривала сына из магазина, но Василий словно пропал. Его шумное появление Артем услышал еще издали. Он, готовясь встретить хозяина, поднялся с подстилки и потянулся, выставив вперед на всю длину свои лапы.
Василий появился немного навеселе, с молодой шумной женщиной. Он одной рукой обнимал ее за плечи, а второй удерживал велосипед, на руле которого болталась полная продуктов авоська. Женщина