С этими словами наша провожатая засветила высокую толстую свечу и тут же зажгла от неё остальные, расположившиеся в резных настенных канделябрах. Неровный свет озарил наше временное пристанище.
Комната представляла собой относительно просторное помещение с двумя большими окнами, сейчас плотно зашторенными. Посредине расположился изящный невысокий столик, окруженный мягкой софой и парой кресел с потёртой обивкой. Стены, выложенные понизу деревянными панелями, выше были оклеены какими-то безвкусными синими обоями в белый горох. Огромный шкаф тёмного дерева, массивный комод и занавешенная полупрозрачным пологом кровать довершали обстановку. В противоположном от входа углу виднелась чернота прохода в соседнюю комнату.
– Вот так у нас тут всё… – обвела рукой Толстушка Сью. – Простенько, так ведь и плата умеренная. Там вот в спальне ещё две кровати – всего три, получается, как раз будто на вас рассчитано… Ну так вы располагайтесь пока, а я быстренько.
С этими словами она исчезла в коридоре, не забыв напоследок прикрыть за собой дверь.
– Слушайте, а откуда у вас местные деньги? – наконец решилась я задать вопрос, который вот уже пять минут как не давал мне покоя.
– Так, знаешь ли, один общий знакомый поделился… – лениво усмехнулся Феликс, прозрачно намекая на всё ещё томившихся в нашем мире пленников.
– Ну вы и… предусмотрительный, – я с трудом подобрала корректное слово.
– Есть такое дело, – канцлер уже деловито обходил наше временное пристанище. – Ничего, жить можно. В любом случае это ненадолго. А пока лично я собираюсь поужинать и завалиться спать: совершенно нет ни сил, ни желания что-либо предпринимать до утра. В конце концов, мне уже не двадцать лет, чтоб скакать между мирами как сайгак по степям…
– Я бы тоже не прочь… поужинать, – сглотнул Михаил. – Насчёт усталости полностью согласен, давно не чувствовал себя таким разбитым… Интересно, местные горожане сильно отличаются от обитателей нашего мира?..
– Если ты имеешь в виду вкусовые качества, то тут, я полагаю, тебе придётся проверять на собственном опыте, – понимающе усмехнулся Феликс. – А если качества человеческие, то нет, не сильно: такие же жадные, мстительные, мнительные, эгоистичные, жаждущие власти… Разные, в общем.
– Я смотрю, вы уважаете себе подобных, – съязвил вампир.
– А с чего я должен их уважать? – поморщился господин Верховный канцлер. – Отдельных представителей – возможно, но, по большей части, уважать людей особенно не за что. Впрочем, я ведь и сам такой, на уникальность не претендую, так что… А вообще, пустое это.
С этими словами чародей плюхнулся на софу и блаженно вытянул ноги.
– Кстати, если уж ты всё равно решил проветриться,