А. Ф. Лосев указывает на тот факт, который всегда мало учитывался, а именно на то, «что философия Платона, скорее, является какой-то мощной лабораторией мысли, огромным и внушительным горнилом философии, кипучим и восторженным исканием истины, весьма далеким от конечных выводов и окончательных формулировок» [там же]. Это наблюдение исследователя, с нашей точки зрения, фиксирует органическую взаимосвязь стиля мышления и стиля изложения, детерминированность* формы изложения мысли характером и спецификой мышления.
Почему именно диалог оказался наиболее органичной формой изложения для Платона? Думается, очень точный ответ на этот вопрос дал в свое время Р. Дж. Коллингвуд, который писал: «Всегда находились люди, которые понимали, что подлинными „единицами мысли“ являются не предложения, а нечто более сложное, в котором предложение служит ответом на вопрос… Когда Платон описывает мышление как „диалог души с самой собой“, он подразумевает…, что мышление – процесс постановки вопросов и получения на них ответов, причем второму предшествует первое – некий Сократ, заложенный в нашей душе» [Коллингвуд 1980, с. 341–342]. Т. е. диалог как форма избирается Платоном и его предшественниками (софистами, Сократом) потому, что имманентен* природе мышления.
Риторический идеал Платона, с одной стороны, продолжал, развивал сократовские представления о должной речи, с другой стороны, готовил ментальную почву для Аристотеля, первого теоретика-систематизатора риторической практики.
Однако прежде чем перейти к рассмотрению аристотелевского риторического идеала, остановимся на тех риторических идеях Платона, которые сыграли важную роль в рождении и развитии педагогической теории и практики.
Развивая «философскую» традицию Сократа, Платон говорит о том, что «образование» (понимаемое им как избавление от невежества) можно понимать как чисто теоретическое, абстрактное внушение, назидание, наставление. Однако этот путь не безупречен: «знание, по Платону, не может быть перелито, словно из сосуда, из одной души в другую» [Лушников, 1994, с. 240]. Более «надежный» способ получения знаний – диалектический, оптимальный не только для разработки предмета речи, но и для получения любого знания.
В этой связи примечателен один из приемов, который органично вписывается в подобный тип обучения и который в современной дидактике мы бы отнесли к приемам активизации познавательной деятельности. Платон этот прием называет активным обличением, или «благородной софистикой». Эта «благородная софистика», по Платону, состоит в задавании вопросов, назначение которых – рассеять уверенность в знании у того, кто не знает предмета, о котором говорит. Цель приема – собрать мнения заблуждающихся и найти в них единое