Теперь уже Леонид Витальевич имел возможность посещать Большой театр. Разве мог Собинов, слушая в «Евгении Онегине» знаменитого баритона П. Хохлова, представить себе, что пройдет не так уж много времени и они встретятся в одном спектакле?! Один – Онегин, другой – Ленский.
Из великих итальянских теноров Леонид Витальевич впервые услышал Анжело Мазини. Обладатель ангельского по тембру голоса был уже в возрасте и очень берег свой голос. К сожалению, Мазини не сделал ни одной записи, и судить о его голосе можно только по восторженным отзывам современников. Действительно, это был один из величайших певцов старой итальянской школы. Заботясь только о звуке, Мазини не придавал значения созданию образа драматическими средствами. Надо признаться, что в этом он не был одинок. Старая итальянская школа тем и отличалась от новой, что в ней надо было только идеально петь. Техническая выучка стояла на первом месте. От певца требовались: филировка звука (причем в верхнем регистре), трель, ровный голос и идеальное владение кантиленой, а значит и широким дыханием.
Старая и Новая итальянские школы имели и своих ярых приверженцев. Очевидно, что такие певцы, как Ансельми и Мазини (имею в виду Анжело Мазини, так как в то время как был еще и Г. Мазини), никогда бы не взялись петь «веристские» оперы, а представители нового течения – Э. Карузо и его последователи – не спели бы с таким блеском, скажем, оперы Б. Беллини и Г. Доницетти. Кульминацией столкновения Старой и Новой школ можно считать провал Э. Карузо в «Любовном напитке» Г. Доницетти. Произошло это на рубеже веков в Неаполе, где «королем» теноров был в то время величайший Фернандо де Лючия. Существует несколько версий скандального выступления Э. Карузо (он был освистан), и одна из них такова: не пошел на контакт с местной мафией.
Но вернемся к Собинову и к тому, что он увидел и услышал, попав на «Риголетто» с участием великого А. Мазини. Итак, в роли Герцога – сам Мазини. Собинов, как и все студенчество, – на галерке. К слову, Мазини никогда не гримировался. Он считал, что, если публика пришла слушать его пение, то пусть слушает, и только. Начался спектакль. После увертюры подняли занавес. Бал во дворце Герцога. Все с нетерпением ждут выхода великого тенора. И вот на сцене появилась странная фигура в шубе и шапке, а за ней – человек во фраке. Кто же из них Мазини? По музыке скоро должен петь Герцог…
Но вот сопровождающий во фраке начинает раздевать странную фигуру. Шуба и шапка уже у него в руках, но шарф еще на шее вероятного главного героя. Зал замер… Перед ним предстал Мазини