Итак, при вживании в образ Ленского для Собинова единственными помощниками были Пушкин и Чайковский. Ко всем ролям Леонид Витальевич готовился очень скрупулезно и, если можно так сказать, дотошно. Что касается Ленского, то Собинов заново пересмотрел весь сценический рисунок роли. В поисках жизненной правды он начал борьбу с администрацией за соответствующие эпохе костюмы, грим и парик. Настойчивость Собинова была вознаграждена – ему сшили новый костюм.
На императорской сцене существовало такое правило: хочешь иметь костюм по своему вкусу – шей его на свои средства. Несомненно, большим шагом в области осмысления всех дальнейших работ Собинова было общение с Федором Ивановичем Шаляпиным. Их совместное выступление в Одессе в опере «Русалка» заставило Леонида Витальевича задуматься над актерской стороной создаваемых образов.
Ну, а теперь о том, почему Собинов покинул Большой театр и на три года уехал в Италию. Если Вы помните, первый контракт с Большим театром был заключен артистом сроком на два года. Далее заключались все новые и новые контракты… И вот, после шести лет работы в Большом театре, что-то не устроило певца при заключении очередного договора. Собинов порвал с казенными театрами, так как его не устраивала сама атмосфера равнодушного и циничного отношения к художественной стороне дела. Надо признать, что с чиновниками Конторы Императорских театров у Собинова всегда были натянутые отношения. Артисту, а тем более молодому и начинающему, не прощали независимого поведения в театре, не прощали и демократических убеждений.
На предыдущих страницах я рассказывал Вам о триумфальных гастролях Собинова в Мадриде и Милане. Но был еще и Берлин. И вот что примечательно. В Берлине Собинов поет с симфоническим оркестром под управлением Сергея Кусевицкого. Самое интересное, что познакомились они в Филармоническом училище, где будущий знаменитый дирижер учился игре на контрабасе. Именно тот период для Собинова был особенно насыщен всевозможными гастрольными поездками. Замечу, что где бы Собинов ни гастролировал, он, по возможности, пел на языке аудитории. Так что Леонид Витальевич пел не только на итальянском, но и на испанском, французском и даже немецком языках! Слово «даже» я употребил только потому, что большинство вокалистов избегают петь на немецком. К примеру, Энрико Карузо никогда не пел на немецком, даже будучи на гастролях в Германии и выступая перед Кайзером.
Но вернемся к Собинову. Мысли о Москве не покидали артиста. В Большом же театре тем временем готовились ставить «Лоэнгрина» Р. Вагнера. В концертах Леонид Витальеьвич пел Лоэнгрина, арию из третьего акта. Одну арию, и не более. Но спеть спектакль – это нечто другое. Образ Лоэнгрина давно привлекал Собинова, и возможность спеть полностью оперу радовала его. Но