– На земле, где же еще. Когда в последний раз узнавал, помнится, эту присвоенную себе землю люди называли королевством Пи́нгласс. Правда, давно это было.
– Пингласс не существует уже больше сотни лет. Теперь это королевство Ста́ймхолл. Со столицей в Ли́верхолле. Провинция Объединенных Королевств Гре́тхом.
Я пожал плечами.
– Земля, на которой живет дракон, принадлежит ему. А притязания людей на эту землю меня всегда забавляли.
Мои спутники не ответили. Мы заезжали во двор таверны. Вывеска гласила: «Подмышкой у Всебога». Жало и Елена спрыгнули с коней и вошли внутрь, и я последовал их примеру.
Таверна была пуста. Если не считать валяющегося в углу пьянчугу и хозяина таверны, который пытался навести тут порядок. Работы у него было много: мебель перевернута, по полу разбросан мусор, остатки еды, осколки и все это щедро приправлено кровью.
– У вас тут что, бешеные собаки напали на бешеных котов? – скривился Жало.
– Нет, – ответил тучный небритый хозяин таверны, поглядывающий на нас из-под густых седых бровей. – Праздник.
Пояснений по поводу того, кто и что праздновал не последовало, а выспрашивать мы не стали.
– Принеси-ка нам чего пожрать, уважаемый, – сказал Жало, когда мы уселись за наименее грязный стол.
– Осталась только каша вчерашняя и хлеб, – пробубнил уважаемый. – Готовить ничего не буду.
Мы пожали плечами.
– Ладно, неси свою кашу.
Когда хозяин таверны поставил на стол грязный котел, на дне которого виднелась засохшая овсянка, я решил завязать беседу.
– А почему таверна называется «Подмышкой у Всебога»? Не оскорбляет ли это чувств верующих?
Хозяин злобно уставился на меня.
– Не хотите ли вы сказать, господин, что у Всебога нет подмышки? Или, может быть, вы думаете, что подмышкой у Всебога плохо?
Я хотел было продолжить дискуссию вопросами про ушные раковины и пах Всебога, где, по его логике, тоже должно быть хорошо, но Елена прервала нашу беседу.
– Спасибо, уважаемый. И простите моего невежественного слугу.
Толстяк еще раз одарил меня злобным взглядом и поплелся убирать последствия праздника.
– Я же сказала, не нарываться! – сердито прошептала Елена. Я усмехнулся и отправил в рот ложку каши.
Гадость неимоверная. Я начал понимать людей. Я бы тоже постоянно воевал, убивал, устраивал бунты и революции, если бы меня кормили подобной дрянью.
– Так выходит, сейчас мы на земле, под названием Гретхом. А правит им очередной король, – сказал я, глядя, как Жало и Елена жадно поглощают гадкую слизь, именуемую кашей.
– Совет королей, – поправила Елена. – Раз в год они собираются в столице, в Би́гхоме, и, принимают законы, указы…
– Пьянствуют и девок портят, – добавил Жало с набитым ртом.
– Но это формально, – продолжала Елена. – На деле же государством