Не то, чтобы я ел людей. Они мне не очень нравятся – сладкое мясо, фу… Вот лось или олень, хорошенько зажаренный до черной хрустящей корочки…
Звуки повторились. Но я уже успокоился. Долго и приятно потянулся и, кряхтя, скатился с каменного лежака. Зевнул с неплохим рыком, из-за которого дятел, стоящий наружи перестал молотить мой камень. Наверное, коленки уже трясутся. Дракона разбудил все ж таки.
Я подошел к зеркалу, которым служила огромная глубокая лужа в углу пещеры. Вгляделся в отражение. Красавец.
Вообще, в пещере было довольно уютно. Сразу у входа я соорудил груду из человеческих черепов. По правде говоря, я просто накидал кучу песка, а сверху аккуратно выложил черепа, которые собирал по всей округе. Зато как выглядит! Другие драконы бы обзавидовались, если бы мы ходили друг к другу в гости. Хотя, такого, конечно, не бывает.
Посредине был большой лежак, отполированный моей чешуей почти до блеска. Я не очень активный дракон и предпочитаю поваляться в пещере, чем жечь чьи-то города и воровать скот.
По правой стене струился маленький водопад. А прямо за моим ложем – куча золота, драгоценных камней и прочего скарба, который я насобирал за 800 с лишним лет. Время от времени люди наведываются сюда, чтобы заполучить мои сокровища. И тогда моя горка черепов становится выше. Случается такое редко. Но случается. Хотя тот, что снаружи, пришел явно не за золотом.
Он был один. А значит приперся за славой победителя дракона. Чтобы в городах его осыпали цветами, девственницы просили у него ребенка, а короли сажали рядом с собой на пирах. Идиот.
Я подошел к выходу из пещеры, который был закрыт огромным камнем. Чуть отодвинул его и выглянул наружу.
– Чего надо? – спросил я как можно более басисто и злобно.
– Я пришел освободить этот край от треклятой нечисти, от злобного нечестивца-дракона, дабы…
– Пшел вон, я не в настроении, – перебил я его и закрыл выход камнем. Но не полностью – так, чтобы оставалась маленькая щель, через которую я могу наблюдать за героем.
Морда его вытянулась, будто нос притягивал невидимый магнит. Глаза стали тупые, как у коровы, а челюсть, казалось, сейчас достанет ему до колен. Я едва сдержался, чтоб не прыснуть со смеху.
Спустя минуту рыцарь пришел в себя и начал ошалело молотить мечом по камню. Слава богу, плашмя. Было бы жалко, если б сувенир попортил.
Я подождал, пока ярость, вызванная приступом ужаса, вскипела в нем до нужной кондиции и приоткрыл «дверь».
– Ну? – я старался быть грозным, но получалось уже хуже – сказывалось мое внезапно веселое настроение.
– Ты – коварное чудовище! – рыцарь тяжело дышал, из-за чего делал большие паузы между словами. – Я пришел, чтобы положить конец твоим безобразиям! Я требую поединка! Выходи!
– Я же сказал – я не в настроении. Приходи через неделю.
Я закрыл проход камнем и уже не сдержался – захихикал, прикрывая пасть лапой. Рыцарь на этот раз очнулся минуты через три. После сотни ударов по камню, я снова приоткрыл проход.
– Ну как не стыдно, молодой человек, – загудел я укоризненно. – Ни свет, ни заря приходите, долбитесь, обзываетесь. Угрожаете применить насилие. А еще рыцарь… Вон, герб даже на груди нарисован. Не стыдно вам? Чему вас только в школах ваших учат.
Рыцарь обалдел от такого поворота. Снова открыл рот и сделал невероятно глупые глаза. Замер. Простоял так довольно долго. Потом встрепенулся:
– Вы… Ты… Дракон! Тварь не богоугодная, и приличия на тварь оную не распространяются, равно как и правила этикета! Так что…
– Вот оно как. Так чего ж мне тогда выходить? Раз никаких приличий. Останусь-ка я в пещере на год-другой, а ты посиди тут, подожди. Может, поумнеешь.
Я снова закрыл дверь. Спектакль начинал мне надоедать, и я решил, что следующий мой выход будет последним.
Собравшись с духом, герой снова начал долбить по камню. Но уже не так уверенно.
– Ну чего? – высунулся я.
– Я приношу свои извинения, почтеннейший дракон, – склонил голову все еще тяжело дышащий рыцарь. – Я считаю вас равным себе и нижайше прошу ответить на мой вызов. Ибо я человек чести…
– Ну вот так бы сразу.
От моего удара камень разбился на мелкие осколки. Я стрелой вылетел из пещеры и завис в воздухе над свалившимся на задницу рыцарем. Позу выбрал самую устрашающую, а рык – самый громкий и злобный.
Чуть повисев, я выпустил в небо струю огня, а после сделал круг над тем местом, где все еще геройски валялся рыцарь.
Я опустился на землю примерно в 50 метрах от дрожащего человека. Он