Романтизм и реализм, или Лелия и Леля. Лейла Хугаева

своей теории. Но это также справедливо и в отношении самого Рассела. Он был дарвинистом, хоть и еретиком, и отрицал возможность открытия законов духа. Он горячо проповедовал против эгоизма и за гуманистические ценности, но считал, что никогда не сможет доказать справедливость этой этики научно. Если бы я мог доказать почему доброта и самоотверженность правильны, а эгоизм и злорадство неправильно, я был бы счастлив писал он. Но он считал это теоретически невозможным, поскольку само понятие дух – фантазия с точки зрения эмпиризма, сводящего сознание, «Я» личности к потоку ощущений.

      Хаксли утверждает, что рост техники и научного управления – это рост авторитаризма и тоталитаризма, которые приведут к вырождению демократической власти в деспотию. Он понимает науку, конечно не как прогресс сознания и рост духовной энергии, а как способность вмешиваться в биологические законы и трансформировать поведение людей. Он вполне искренно переживает за будущее человечества, так как видит надвигающуюся грозу демократическим свободам индивида. В книге, которую он написал через 27 лет после «О дивного нового мира» и озаглавил «Возвращение в дивный новый мир» он дает научное объяснение своей «мрачной фантазии» о грядущем человечества. «Научное объяснения» как он понимает науку. Это научная фантастика, поскольку он считает возможности человека вмешиваться в биологический организм практически неограниченными. Однако, биологическая энергия как любая другая имеет свои законы: человек не может их менять, он может просто открыть их и контролировать. Это научная фантастика потому что он считает, что возможно неограниченно манипулировать духом человека через вмешательство в его организм. Но и дух – это тоже психическая энергия, которая имеет свои законы, и человек может только контролировать, но не менять эти законы. Можно убить человека биологически, можно убить его психически, свести с ума, запугать, отравить его мозг химикатами. Но нельзя заставить его выполнять конструктивную работу, перепрограммировав его сознание наподобие того, как делают с компьютерами. Хаксли считает что можно, и что рост техники и «знаний в фармакологии, биохимии и социологии» ведет именно к такому дивному научному миру. Он считает, что на основе открытых условных рефлексов Павлова, на которых строиться психология бихевиоризма, можно неограниченно манипулировать поведением людей. Майерс пишет по этому поводу в своем учебнике Социальной психологии, что во первых эффективность такого обучения зависит от многих факторов, а во вторых со временем этот эффект неизменно пропадает. Иначе не могло быть. Но Хаксли убежден, что достаточно только истязать человека, а потом погладить его и предложить новую систему взглядов, как он тут же встанет в ряды своих врагов на все будущие времена. Человек может сломаться, может сказать все что угодно под влиянием пытки и химикатов, но это уже не будет человек, это