Лошадь будто взорвалась: фыркала, уши ходили ходуном, по спине пробегались волной напряжённые мышцы; брыкнув последний раз копытами, сорвалась с привязи и пропала из виду. Удалявшийся от поляны звук треска сучьев увёл медведя по прогалине.
– Где же Игнат? Всё нет его… – произнесла Тася и поднялась с земли, отряхивая юбку.
– Подождём ещё. Не ночь. Мама Уля, кушать хочется. Второй день крошки во рту не было. – Данька потянулся и широко зевнул.
– Как теперь без лошади? – буркнула Ульяна, развязывая узелок с едой.
– Как есть! – Данька чмокнул Ульяну в щеку и ушёл в кустарник опорожниться, но хруст веток, раздавшийся оттуда, заставил вернуться его назад к дереву.
На поляну выехал на взмыленном коне Игнат:
– Скорей! Уходим! Красные вернулись!
Ульяна вспрыгнула на ноги:
– Лошадь убежала, Игнаха. Медведь вспугнул.
Казак спешился:
– Вы трое – на коня. Я поведу. Дедушка ждать долго не будет. Поспешить надо. Да и ночь скоро, носа своего не будут видно, – пошатнулся слегка и кинул мальчику тяжёлый, испачканный грязью свёрток:
– Данька, быстрей, в мешок закинь!
– Игнат, да ты ранен?! Откуда кровь? – Тася подошла к Игнату и попыталась снять с него пыльный дэли, подаренный ему монголом в Урге, с кем он часто курил трубку по вечерам.
На плече халата расплылось красное пятно.
– Да ничего страшного. Царапнуло. Вы поживей! Я хоть следы попутал, но они бляди хитрые. Скоро будут.
Тася не послушалась Игната и стала его раздевать, сняла косынку с головы и обмотала туго рану. Помогла ему заново одеться.
– Дядя Игнат, вы на коне поедете. А я поведу, – сказал Данька непреклонным голосом.
Через некоторое время процессия двинулась в тайгу.
IX
«Вторая ночь уже, Игнат. Никак заблудились? Будь проклят этот туман! Откуда взялся? Вроде не время…» – Ульяна рылась в узелке в поиске еды, на быструю руку собранной при побеге из Хамнигадая.
Не хотели делать привал, но Игнат не держался в седле. Тася уже чувствовала себя лучше. Движение разогнало в ней стылую кровь. Oдиночество бабье трусливое по природе своей – не любит присутствие мужиков.
Данька за всю дорогу не сказал ни слова. Весь путь прошёл рядом с конём, расчищая дорогу шашкой через густые заросли да плотную паутину, прочной верёвкой обмотавшей все деревья в лесу. Тропы охотничьи стороной обходил. Огонь на привалах не разводили, охотиться ружьём тоже пока не решались – боялись быть увиденными или услышанными.
– Игнаха… Уснул, поди? Слышь! Заблудились, кажись. Что делать будем? – повторила Ульяна вопрос.
– Да ты погоди! Не шуми! Игнат! А, Игна-а-ат! Ты слышишь? Нет?! – Тася наклонилась над Игнатом, лежащим под рябиной, скромно теснившейся между мощными стволами сосен на Данькиной