Но лечения не существует.
И все же. Лекарства мне помогли. Компульсия не исчезла. И таблетки не избавили меня от навязчивых состояний, желания уничтожить себя. Но они немного утихомирили саундтрек. Словно приглушили музыку, исходящую из чего-то, что заставляет голову болеть до такой степени, что у тебя из ушей льется кровь, потому что ты хочешь закричать так громко, что можно было бы услышать саму себя.
Мне нужны эти таблетки. И, возможно, будут нужны всегда, хотя доктор Симпкинс говорит, что все может измениться, когда я стану совсем – физически – взрослой. Но я не готова так далеко заглядывать в будущее.
Особенно сейчас, когда сижу на обочине дороги. Машина, проезжая мимо, подает звуковой сигнал. Довольно тихий звук, который нарастает и ударяет по лицу, прежде чем снова затихнуть, оказавшись вдалеке.
Водитель-идиот. Ну зачем гудеть человеку, сидящему на обочине? Наверное, он сволочь. Нужно снова выехать на дорогу и догнать его и…
Жива, жива, жива, – шепчу я в ритме своего сердцебиения. Тот порыв не был подлинной компульсией. Это все проделки коварного мозга. Он пытается выманить меня на дорогу, чтобы приступ повторился. Раз-два. Вправо-влево. Апперкот-кросс. Нокаут.
«Жива, жива, жива», – продолжаю я читать свое заклинание. Это способ справляться с моими порывами. Мы испробовали много чего. «Мы» – это я и доктор Симпкинс. Войско из двух человек. Даже находя что-то действенное, мы продолжаем искать дальше.
Механизмы, помогающие справляться с такой болезнью, очень индивидуальны, сказала она. Что годится тебе, не пригодится кому-то еще. И наоборот. И, как это ни печально, то, что работает сегодня, может не сработать завтра, сказала она. Поэтому мы испробовали и продолжаем пробовать много чего. Пополняем арсенал, сказала она.
Оружие для битвы. Потому что, по крайней мере для меня, это не что иное, как битва. Сражение не на жизнь, а на смерть.
И несмотря на то, что мой мозг то и дело твердит мне что-то гнусное, я не хочу умирать.
Для меня существует несколько строгих правил: я избегаю мосты. Если мне нужно пересечь мост, я еду по средней полосе и не смотрю ни вправо, ни влево. И стараюсь не оставаться одна. Верхние этажи? Нет. Я шесть месяцев не водила машину. Без исключений. До тех пор, пока не почувствовала, что готова к этому. И даже если как следует пристегнуться, американские горки не для меня. Кормят тролля, так сказать.
Все это не справляется с моими навязчивыми состояниями, а просто не дает мозгу подходящей возможности. Обеспечивает более надежную точку опоры. Подобно тому, как алкоголик избегает бары, я избегаю опасные места, которые ни один нормальный человек не сочтет опасными.
Избегание. До и после. Уйди с дорог; держись подальше от электропилы; повернись спиной к костру.
Однажды я попробовала стоять на месте вместо того, чтобы убегать. Я была на краю искушения. Доктор Симпкинс говорит, что многие пользуются этой стратегией. Остановиться. Воспротивиться. И ощутить чувство победы, когда тебе это удается.
Но