СДВГ расшифровывается как синдром дефицита внимания и гиперактивность, но эти слова могут быть поняты неправильно. «Дефицит» внимания означает не недостаток внимания, а то, что оно работает по-другому. Много людей с СДВГ способны сверхсконцентрироваться на какой-то одной вещи и игнорируют все остальное. В школе такое умение было моей сверхспособностью. Когда я действительно погружалась в то, что делала, окружающий мир для меня исчезал. Ничто не могло отвлечь меня от моего занятия, и время шло быстро. Слабая сторона этого: я не слышала, когда меня звали. Не слышала звонков, которые, по идее, должны были выдернуть меня из этого состояния. Если бы вдруг начался пожар, я могла бы не заметить его.
Теперь о ключах, сигналах болезни.
В колледже впервые в жизни никто не организовывал мою жизнь. Мои оценки оставались прежними, но все остальное изменилось. Пострадал сон, потому что до последней минуты я не заботилась о том, чтобы написать реферат. Я не спала ночами, мазала язык растворимым кофе и получала блестящие отзывы профессоров. Я читала все, что нам предлагалось прочитать, – сотни страниц в неделю. Я часто слышала, как кто-то говорит: «Никто не читает все», и, удивленная, отвечала: «О, я читаю». Пострадала моя иммунная система – после недели прослушиваний или экзаменов я всегда чем-то заболевала. В конце концов дело кончалось сильными приступами плача и тревоги. Однажды я увидела, как перед моим профессором плавают в воздухе маленькие красные сердечки, это была галлюцинация, вызванная стрессом и началом гайморита. И в подобные моменты сильного истощения я забывала ключи.
Не было ключей – не было доступа к моим книгам или к компьютеру до тех пор, пока не возвращалась соседка по комнате. Я говорила себе, что подобная забывчивость – знак того, что мозг молит о передышке, и я ее брала – дремала в холле общежития.
После колледжа я навострилась взламывать замок и входить – в собственную квартиру. И наслаждалась брошенным мне вызовом. Меня оштрафовали за то, что я оставила машину заведенной с ключами, запертыми внутри. Хорошо написанное негодующее письмо о том, как несправедливо наказывать налогоплательщика за небольшую ошибку, избавило меня от необходимости платить.
Но потом подобные промашки начали изнурять. Я всегда и всюду опаздывала. Иногда моей проблемой становилась несобранность. Я выходила из двери без сумки и должна была возвращаться за ней.