Тая не выдерживает.
– Ангел мой! Милый, любимый ангел! – восклицает, протягивает руки, обвивает шею сестренки, – А тебе обязательно умирать? – жалобно, прерывисто дыша, с мольбой.
Катя больше не улыбается; серьезна, сосредоточенна, задумчива, печальна. Для ее героя все предопределено, и бороться с всесильной судьбой, с фатумом невозможно.
– Да, — страшно, непоколебимо.
И дико. Разве ангелы умирают? Покидают земной мир – да, но не… Решимость в каждом жесте. Ошеломляюще. Тая невольно вздрогнула. Брови нахмурились:
– Катя, перестань. Я уже больше не хочу ни во что играть. Мне теперь страшно, — присела на корточки, поджала губы.
– Страшно? – удивленно переспросила сестра, – Почему?
Беспечно размахивала своими невидимыми крыльями и в упор смотрела на Таю. Вдруг рассмеялась – злое колдовство рассеялось, все вернулось на круги своя. Игра закончилась. Тая почувствовала облегчение.
– Почему? – она встала и отряхнула джинсы, – Ты еще маленькая и не понимаешь, что нехорошо представлять, будто кто-то умирает. Не надо этого делать. Давай лучше верить в вечную любовь и мир во всем мире?
Катя непонимающе захлопала глазами; не стала спрашивать, что же значит это загадочное «мир во всем мире». Верно, что-нибудь значительное, священное, наполненное смыслом, раз произнесено так торжественно и таинственно. Девочка не заметила, как ее сестра исчезла из виду; растерянно огляделась и увидела ее черные пряди на фоне белых единорогов-облаков.
– Тая! – Катя побежала вслед за парящей по зеленым тропинкам сестрой. Она ее называла «летунья»: все время вот так незаметно испарялась, влекомая богатым воображением, даже имя у нее было какое-то совсем птичье, из двух слогов: «Та-я» — эхом донесены от крика «У-ле-Та-я»… Куда? Каждый мог выбрать свое направление, стоило произнести только это воздушное имя-заклинание – и все возможно.
– Я люблю тебя! – догнала, сбила с ног, притянула к себе и оставила поцелуй на лбу. Тая посмотрела на Катю, похожую сейчас на счастливого младенца, и шепнула в ответ (точно по секрету):
– И я тебя тоже.
…Тая облегченно вздохнула: тяжелый рабочий день кончился. Из-за праздника – большой наплыв посетителей, а она одна на кассе. Никогда не любила математику и все эти сложные арифметические равенства; всегда была уверена, что