королевстве.
Письмо ее тронуло, даже сама не ожидала, что оно ее заде-
нет, заставит остановиться, призадуматься, оглядеть себя с ног
до головы, почувствовать себя не предметом на пути где-то меж-
ду работой и домом, не специалистом по растениям, не сотруд-
ницей на телевидении, а в огромном мире одиноких, тревож-
ных, неспокойных душ крошечной точкой, слабым, мерцающим
огоньком, который так легко погасить легким дуновением вет-
ра. Так хочется, нет, просто необходимо, чтобы кто-то подошел
и прикрыл от ветра огонек своими широкими ладонями, чтобы
огонек окреп, стал пылать, и однажды превратился в красивый
огонь со всеми переливами красок и горячих язычков, которыми
он жадно охватывает и пожирает поленья жизни… «Хочу теплые,
крепкие руки, простертые ко мне!», – сказала она себе, улыбну-
лась, и ответила незнакомому поклоннику.
Завязалась оживленная переписка, в которой чувствовалось,
что он принимает её за тонкую, чувствительную натуру, образо-
ванную женщину, умного и сложного человека…
Постепенно у нее сложился его образ благородной возвы-
шенной натуры и сильной личности, и в этот далекий немного
туманный образ она незаметно влюбилась, ждала его письма,
отвечала невпопад… Этот образ сохранился еще из юности, он
там зародился и она его, как маску, мысленно одевала на всех
мужчин, встречавшихся на ее пути, в надежде, что кому-то она
будет впору, кто-то будет ей соответствовать. В этих примерках
и несоответствиях проходили ее годы. И теперь, когда появился
этот незнакомый мужчина в ее жизни, замечательный, таинс-
твенный, прекрасный образ принца возник снова перед ней. Это
дало ей новые надежды, и она расправила крылья своих светлых
мечтаний.
Но постепенно его страстные письма стали ее почему-то бес-
покоить, и вскоре она пришла к ужасной мысли, а соответству-
ет ли она вообще его представлениям, достаточно ли она тонкая,
образованная, возвышенная? А в его письмах уже стало встре-
чаться слово «божественная»!
Что делать?
Человек складывается со временем в какую- то причудли-
вую смесь из характера, привычек, наклонностей, вкусов, ин-
тересов, представлений так прочно, что кажется порой, будто
это не человек, а кирпич, который можно только сломать, рас-
крошить, истереть в порошок, но невозможно изменить, сде-
лать другим. И таким он предстает каждый день перед собой
и другими людьми. А в данном случае требовалось себя изме-
нить, перестать быть кирпичом, снова превратиться в гончар-
ную глину, пройти через лепку творческими руками и выле-
питься в удивительную женщину, чуткую и сложную, тонкую
и