но я судьбу благодарю за нашу встречу.
Шальные мысли не гоню, ведь все бывает,
и как в другом тебя люблю – никто не знает.
…А потом наступает день и хочется освободиться от всего, навести генеральную уборку в душе и выкинуть все памятные свидетельства и, глядя на себя со стороны, кажешься глупой, наивной и отрекаешься от себя же прежней, становясь умней. А, может, это своеобразная самозащита. Кто знает…
Утешает работа, приведенные в порядок домашние дела и прогулки в парке, в храме природы…
Спустя несколько лет иду по тем же улицам, где ходили с ним, захожу в парк. Бредя по аллее, вдруг проникаюсь чувством освобождающихся от листвы деревьев. Радуясь этому новому состоянию, как выздоровлению от тяжелой болезни, вдыхаю хрустальный холодящий воздух, глядя в синеву неба, и шагами печатаю строки: «Я тиха и спокойна, таким же бывает парк в последние светлые дни листопада…»
И понимаю, что выздоравливаю…
Тишина и покой воцарились в душе. Все проходит, подумала, вспомнив слова царя Соломона. Пройдет и это.
И действительно. Все проходит. Еду в метро, вижу в руках девушки книжку «Средство от любви – новая любовь». Забавно, но это факт! Только интервал между ними, предыдущей и новой, может составить десятилетие, как получилось у меня.
Собаки – те же люди
Начало последнего десятилетия уходящего двадцатого века. Сыну десять лет. Возвращаюсь в ноябре с работы домой с пасмурным, подобающим поздней осени настроением. Старушки в автобусе кричат:
– Совсем порядка не стало! Власти нет!
В прихожей меня встречают ожидающие, растерянно-радостные Максимкины глаза. Заглянув в комнату, обомлела. Повсюду: на люстре, ручках мебели развешены елочные новогодние игрушки, нитки сверкающего инея. Первое впечатление – предновогодний вечер. Сын стоит, наблюдая за моей реакцией и ожидая похвалы.
Улыбаюсь ему и думаю:
«Спасибо, мой славный, за преждевременный праздник, за эту радость среди хмурой жизни-суеты, за компенсацию от автобусной ругани, людской злобы и хамства…».
Как-то сын выразился:
– Что-то мы бедно стали жить насчет еды…
Что ответить ему? Ребенку хочется праздника.
В прошлое воскресенье из полученных по талону 200 граммов масла решила испечь торт «Наполеон». К тому же для него не требуется яиц. Максим взбивает крем и говорит:
– Хоть научусь у тебя чему-нибудь. А то вдруг не женюсь, так хоть торт себе делать буду.
Сделала приятные покупки: веник и новые пуговицы к старой блузке.
Штопаю вещи и радуюсь, что не успела выбросить, ох как пригождаются! Не беда, что залатанные коленки, зато добротные штаны, заплаты – крепче штанов – из остатков моих укороченных джинсов.
Жертвую сыну куртку и брюки. С обувью повезло, размер одинаковый, прибрал к ногам всю мою спортивную обувку.
Читаю Владимира Набокова. Какой тонкий завораживающий поэтический стиль. У него все живет: дома, одежда, вещи. Даже свеча, когда резко распахнули