– Я в порядке, – серьезно ответил он, – просто… не могу поверить, что это он.
Улисса поджала губы, глядя, как Ригель укладывает тело на кушетку, и Хвила разрезает рукава на одежде лежащего.
– Я тоже, милый. Я тоже.
***
Мадам Лукас пребывала в относительном одиночестве. Спустя по меньшей мере три чашки успевшего остыть чая с момента исчезновения небольшой делегации в стенах дома она не отрываясь наблюдала за свернувшимися на солнце драконами. Если вам когда-нибудь приходилось видеть, как три небольшие горы драгоценных камней, совершенно бесхозные, валяются, подставив прозрачные шипастые брюхи теплым летним лучам, то вас, скорее всего, не удивить уже ничем в этом мире.
С этой тройкой драконов мадам Лукас была хорошо знакома. Малахит, самый большой из них, благородного темно-зеленого цвета с испещренными круговыми прожилками крыльями, был спутником Ригеля – его покатая голова, мерцающая на солнце не хуже жемчужной пудры, покоилась на передних лапах, и сам он, казалось, дремал, не обращая внимания на своих товарищей. Рядом с ним, перевернувшись бугристым пузом кверху, пристроился Аметист – спутник Хвилы. Крайне похожий на свою спокойную наездницу, он одним приоткрытым стеклянным глазом наблюдал за Топазом, засунувшим морду в кусты каких-то красных ягод. Желтый прозрачный дракон с изогнутыми рогами на голове, который за последние несколько минут успел избродить все то маленькое пространство от дома до дороги, в которое он помещался, и несколько раз наступить на колючий хвост равнодушного Малахита, похоже, придерживался того же мнения относительно наблюдавшей за ним женщины. Все время поглядывая на сидящую в беседке мадам Лукас, он так и не решился к ней подойти.
Очарование, приходившее во время наблюдения за этими удивительными существами, часто разбивалось о мысли об их причудливом, несуразно-громадном строении – мадам Лукас давно отметила, что любоваться ими было куда приятнее издалека.
Спустя долгие полчаса из дома, наконец, показались люди. Первым вышел Ригель – плечистый русый парень со шрамом на лбу – грубой медвежьей походкой прошел через сад, лишь раз приветственно кивнув мадам Лукас, и громко свистнул. Малахит приоткрыл один глаз, услышав своего наездника, и грузно поднялся, гремя подвижными пластинками своей туши. Семенившая за Ригелем фарфоровая на его фоне Хвила, наездница с непропорционально большими глазами, о чем-то перебросилась с ним парой слов, а затем в несколько ловких движений взлетела на ожидающего ее Аметиста, и оба они, разойдясь на своих драконах на приличное друг от друга расстояние, все с тем же пугающим каменным грохотом поднялись в небо. Мадам Лукас вытащила застрявшие от поднявшегося ветра листья из волос. Догадаться, куда именно направлялись двое из трех членов драконьего отряда, не составляло труда. Единственной загадкой для нее оставалось тело появившегося незнакомца. Который, очевидно, не был незнакомцем для всех, кроме нее.
Послышался грохот. Мадам Лукас не заметила, как из распахнутых