– Но так можно весь лес обыскать!
– Верно. Но я хочу проверить именно остров.
– А я?!
– Думаю, к тому времени Истлав нас уже найдёт.
Ответа не последовало, но не это смутило Морена, а отсутствие шагов. Он обернулся, но Михея за спиной уже не было. Лишь порыв ветра накренил кроны деревьев, запел шелестом листвы. Облако набежало на лунный лик, и тень легла на реку и прибрежье. Охотник же как сквозь землю провалился. Но не мог он пропасть столь внезапно, да и куда? Догадавшись, в чём могло быть дело, Морен крепко зажмурился и сделал несколько глубоких вдохов. Выждал, когда марьянник подействует, и открыл глаза.
Михей стоял перед ним и смотрел в недоумении.
– Чего это ты? – удивился он.
– Да так… – Морен повёл плечом. – Видел что-нибудь?
– Нет. Ты просто встал как вкопанный, глаза закрыл. Я звал-звал, а ты не отзываешься. Думал уж, тебе от отравы твоей снова дурно стало.
Морен не стал пояснять, развернулся и пошёл дальше. Если черти следят за ними, то вскоре поймут: на него их трюки больше не действуют. А они совсем рядом, прячутся в тенях, следят за ними из-за кустов, раз всё ещё напускают морок.
Стоило замолчать, как из лесу раздался плач. Кто-то хныкал, всхлипывал в чаще, точно позабытый, заплутавший ребёнок. Из темноты послышался приглушённый далью голос:
– Мамочка…
Морен остановился, услыхав детский голосок, обратился во слух. Михей тоже замер, бледнея на глазах до синюшных губ. Голосок захныкал, снова позвал маму, взмолился жалобно:
– Помогите, кто-нибудь! – и зашёлся горьким плачем.
Морен постоял немного, вслушиваясь, и зашагал дальше. Михей не сразу, но последовал за ним.
– Что это? – спросил он сипло, догоняя.
– Черти. Не верь голосам в лесу, особенно тем, что звучат в твоей голове, – повторил он напутствие, не оборачиваясь на страшный, пробирающий до мурашек детский вопль.
– Я уж не знаю, кого бояться больше, – проворчал Михей, пытаясь скрыть дрожь, – тебя или их.
Голосок утих, всхлипнув обиженно. Михей ещё продолжал затравленно оглядываться, сжимал обнажённый меч в руках, ожидая беды и напасти, но воды Тишьи оставались спокойны и тихи. Даже зверьё не тревожило их, не то что проклятые. Шли молча. Влажная земля чавкала под сапогами, оба оскальзывались, но от реки не отходили. Путь вдоль берега, заросшего рогозом и аиром, которые перемежались низко склонёнными к воде или растущими из ила деревьями, оказался непрост даже для пеших, как же пройти здесь всадникам? Может, поэтому Дарий и развернул их, увёл парней в лес, а там они и разминулись?
Когда поравнялись с островом, Морен ещё раз свистнул лошадь, ни на что особо не надеясь. Бросил Михею наказ собрать хворост для костра и сам прошёлся по берегу и границе леса, подбирая валежник. Вернувшись, он помог Михею сложить найденное ими в подобие костерка, щёлкнул пальцами и высек искру вшитыми в перчатку кусочками кремния. Собранный близ реки влажный хворост разгорался неохотно и больше чадил,