– Юрий Валентинович, – не дала закончить мне мысль Аглая Витальевна, – сколько вам лет?
– Тридцать девять, а вам?
– А мне сорок один.… Но речь не обо мне.… Неужели вы, в свои тридцать девять лет не осознали ненужности и бестолковости красивых фраз.… Сколько раз вы поднимали бокал за здоровье детей…
– У меня нет детей…
– Простите, я образно выражаюсь, за детей вообще, а они болеют и умирают, например, от голода, в Африке. Сколько раз вы выпивали за любовь, а самый близкий, любимый человек бросал вас…
– Нет, с этим у меня все в порядке. Я в браке вот уже восемнадцатый год…
– Не перебивайте ее, она этого совсем не любит, – прошептал Артур Борисович, он стоял за моей спиной на стуле. Похлопав меня между лопатками, он, как шаловливый агнец, спрыгнул со стула и сел на свое место.
– … Сколько раз вы провозглашали тост за Родину, а ей на вас наплевать. Она вспоминает о вас, только тогда, когда испытывает недостаток в пушечном мясе.… Поэтому я не люблю тостов – этих пустых или надуманных афоризмов, коротких словосочетаний, этих бесконечных предлогов, чтобы выпить! Пейте без тостов, шампанское не потеряет свой вкус от вашего молчания. Пейте уже… – и она протянула свой фужер к бутылке, которую держал в руках Артур Борисович, он все с тем же восхищением смотрел на нее.
– И все-таки, может, я и нарушу традиции вашего стола, но я хочу выпить за встречу, за вашу неординарность и ваше гостеприимство! – я выпил до дна.
– Налейте вы ему водки уже, – сказала Аглая Витальевна. – А мне еще шампанского… и желательно через край…
Артур Борисович, достал из буфета бутыль с мутной жидкостью и налил в мой фужер, в котором осталось несколько капель шампанского. Налил через край. Аглая Витальевна, предложила выпить с ней на брудершафт, а потом долго и нежно целовала мои губы. Артур Борисович дернул золотой шнурок на стене и открылся второй занавес, за которым стояла кровать в рюшах. Мне опять бросилась синхронность их действий, но я не мог сопротивляться возникшему влечению. Я поплыл по руслу знакомой мне реки, растворяясь в тумане, как ежик…
Я проснулся от сильного стука в дверь, оттого события в моем сне сопровождались громовыми раскатами. Вернее не события, а одно единственное видение, в котором все застыло как на стоп-кадре. Я стоял в нелепой позе, слегка прогнувшись в спине с тем самым бутылем с мутной жидкостью. Меня окружали предметы, движущиеся на месте – машины с вращающимися колесами, цепочные карусели с пустыми застывшими сиденьями и еще какие-то вещи, очертания которых расплывались в моем сознании. Все одушевленное тоже окаменело… И только синий поток воды несся с бешеной скоростью так близко, что омывал мои ноги, но не сбивал меня с места. Я проснулся от удивления, почему бурлящие омуты реки издают странные звуки, а все одушевленное кричит голосом гостиничной администраторши.
– Юрий