Звагин отечески потрепал мальчика по волосам:
– Запомни, Шура: романтика – пустой звук. Охотник за нечистью – престижное занятие, но далеко не всякий знает цену его привилегиям, – протянул ему флягу, предлагая умыться.
Тот молча кивнул, принимая такой простой и бесценный в определенных обстоятельствах дар, и отошел в сторонку, дабы привести себя в порядок. Телепат вызвался помочь, тихо подбадривая байкой, которую, определенно, считал забавной. Стажер улыбался уголком губ, только вряд ли слышал, понимал.
Почувствовав слабость в ногах, пленник осел на пол, утирая рукавом лицо зеленовато-землистого цвета. Он был близок к обмороку.
– Как тебя звать?
– Серый, – угрюмо отозвался тот, не глядя на охотника и пытаясь проглотить упрямый комок, что стоял в горле. Для него массовое упокоение обращенных тоже оказалось в новинку.
– Плохи твои дела, парень. Знаешь?
Пленник нашел в себе силы слабо огрызнуться:
– Да пошел ты.
И дуло парабеллума телепата безжалостно пихнуло Серого в спину, напоминая, в каком незавидном положении тот находится:
– Закрой хамло, падаль! Целее будешь.
Жесткие пальцы снова вплелись в волосы, сжимая и заставляя смотреть в усталое лицо пожалевшего его охотника.
– Значит, слушай сюда… Сережа. Слушай внимательно, дважды повторять не стану – не та персона. Будешь делать, что тебе скажут и когда скажут. Посчастливится выжить во время миссии – живи. Проявишь неповиновение или попробуешь сбежать, уж не обессудь. Усвоил?
– Да! – выкрикнул тот, и немедленно получил рукояткой между лопаток, чтобы не забывался.
Возвращение к реальности было медленным и мучительным. Холод жесткого камня под спиной уже начал сковывать неподвижное тело, из чего Лиза делала вывод, что по-прежнему находится в переходах канализационной системы. И находилась она там не одна.
– Шевелится.
– А-то, слегка же приложил.
Перекликались рядом голоса, сначала молодой и высокий, затем постарше с хрипотцой. Лиза, было, попыталась отмахнуться от них, как от назойливых мух, но голоса не пропали, вынуждая фокусировать на себе внимание.
– За фига она нам? Бросить девчонку и деру.
– Деру? – прошипел старший, и в воцарившейся тишине громко выстрелило лезвие выкидного ножа. – Шавка подзаборная! Вспомни-ка, из какого дерьма я тебя вытащил. Какие трели ты тогда пел? Забыл?!
– Забудешь тут, – огрызнулся молодой. – Только соваться в тоннели без схемы – верняк. До ночи не выберемся и хана. На это я не подписывался, Шрам, уж уволь.
– Спокойно. Я все просчитал. – Лезвие вернулось восвояси. – Мы вон ее с собой возьмем. Заодно и поглядим, так ли умны и изворотливы воробушки Компании.
Мужская рука хлестнула Лизу по щекам. Она рванулась, порываясь встать и отвесить в ответ, да лишь завалилась неуклюже на бок, напудрив нос вековой пылью. В запястья врезались тонкие веревки, причиняя боль