После предварительной баллотировки за Соколова 2 оказалось 144 записки, за Микляева 73, за Замысловского 72. Судя по последней цифре, крайние правые участвовали в этом голосовании вопреки своему заявлению. Микляев отсутствовал, но после объявления фракции о его согласии был подвергнут баллотировке заочно. Настойчивость националистов понятна: Соколов 2 набрал ровно половину записок, и дело зависело от нескольких голосов. Однако некоторые октябристы, наоборот, оскорбились баллотировкой Микляева и поддержали кандидатуру Соколова 2, которая и прошла (167 против 112).
В кулуарах Балашов поспешил заявить, что конфликт этого вечера не означает разрыва между его фракцией и октябристами.
«Биржевка» отмечала, что впервые в третьей Думе оппозиция заняла место в президиуме.
Итак, теперь в Г. Думе было сразу два лица на одной должности старшего товарища секретаря.
«Конечно, – заметил Шульгин 2, – можно утешаться тем, что история знает и не такие примеры: бывало, конечно, что и два папы существовало на свете в одно и то же время, но, гг., тогда, по крайней мере, выгода была в том, что было двойное отпущение грехов, а при двух Товарищах Секретаря, смею вас уверить, мы только нагрешим вдвое».
Передовая «Биржевых ведомостей» острила, что «г. Замысловского едва ли не придется вынести вместе с креслом, в котором он себя объявил несменяемым». Вскоре в газете появился фельетон о не покидающем свое кресло помощнике секретаря: депутаты изобретают разные сенсационные новости, чтобы хитростью заставить Замысловского встать.
На самом деле два помощника покуда ладили. Хомяков оказал Замысловскому любезность – велел присылать ему из своих билетов для входа в Г. Думу ежедневно по два, которые полагались старшему товарищу секретаря, как будто ничего не изменилось.
3 ноября националисты и правые устроили обед в ресторане Кюба в честь переизбранного кн. Волконского. Пуришкевич произнес стихотворный тост:
Волконский! В дни гражданских смут
Ты вышел на арену,
Держал в руке Ты русский кнут,
Мы взяли по полену.
Ярился враг. Ты в смертный бой
Вступил с поганой ратью,
Мы поспевали за Тобой,
Гордясь такою знатью! <…>
Прошли крутые времена…
Мы, к счастью, одолели,
Но даль грядущего темна,
Мерцает тускло нам она,
Кто скажет: мы у цели!
Волконский, за Тобою рать,
Живем глубокой верой!
Вернись былое, и опять,
Ты – вождь шинели серой! <…>
Ура Тебе! Я кубок мой
Заздравный поднимаю
И по статье, скажи, какой,
Впервые сам, спеша домой,
Собранье