Сестрица Соловейке никак не могла рассказать, как же так у них сладилось?.. Когда же?.. Только через всхлипы повторяла, что без него ей теперь не жить, и лучше будет, если она умрёт прямо тут, коли ей суждено остаться без него.
–– Прежде чем помирать, нужно с Корьяном поговорить… – сказала Соловейка в самый тёмный ночной час, всё так же сидя у кровати сестры.
Журавелька будто бы иссохла, выплакав все слёзы, что у неё были. Она просто смотрела тёмными глазами на пламя свечи, которая стояла на полу, подрагивая на сквозняке из-под двери. Сестра повернула голову и посмотрела на Соловейку удивлёнными глазами, которые до того были совсем безжизненными.
–– Как это – поговорить? – сдавленно и едва слышно прохрипела она. – Его ведь посадили в тёмный погреб, и он там…
–– Ну не в волчью яму же в лесу.
Соловейка пожала плечами, снова чувствуя в себе разгорающийся огонь, который с самого детства подкидывал её на месте. Она удобнее уселась и схватила сестру за руку. Это совсем не сложно. Очень рано они тихо-тихо выйдут из терема, когда кухонная тётка пойдёт в сарай. Погреб прямо за сараем, в его деревянной двери есть большая щель, через которую всё слышно. Уж она-то знает: Аяру от отца тоже доставалось и за его, и за её шалости.
Журавелька засомневалась, но робко привстала с постели. Соловейка не знала, что можно было сказать любимому, но точно знала, что от её молчания он мог бы раствориться там в темноте. Когда-то так ей сказал Аяр, она ему поверила по-детски и испугалась.
–– А если нас поймают? – шепотом спросила Журавелька, набрасывая тёплый полушубок на плечи.
–– Я погляжу, чтобы нас не поймали. Да и кто там будет в такое утро… Ты посмотри – еще совсем темно.
Наконец Журавелька согласилась. Взяв сестру за руку, Соловейка осторожно выскользнула в коридор, сначала послушав: не ходит ли там сердитая нянька? Но всё было тихо, только внизу уже чем-то шумела ключница. Соловейка зашипела на сестру, чтобы та не топала по ступенькам, но не остановилась. Неся ботинки в руках, они спустились вниз и, никем не замеченные, выскользнули за задний двор. Сколько раз она уже так сбегала из терема… Журавелька дрожала, прижимая руки к груди, постоянно оглядываясь, но Соловейка подталкивала её к деревянным сараям, туда, где были выкопаны несколько погребов. В крышке одного из них действительно была большая трещина. Журавелька упала грудью на неё и ничего не смогла сказать, только разрыдалась. Соловейка, покачав головой, отошла в сторону, чтобы не подслушивать, но мысленно сестрицу поторопила – вдруг кого-то тоже принесёт сюда княжича проверить.
На дворе было действительно еще очень тихо. Из княжеской гридницы раздавались негромкие голоса, но огня еще не зажигали. Костры горели только у забора и запертых ворот. Они будто