Но ходить ей ныне было некуда. Девушки сидели в тереме и смотрели из окна на поседевшую землю. Обычно все радовались первому снегу, славили его и просили тёплой шубой укрывать деревья… Одной быть совсем не хотелось, потому Соловейка сидела в светёлке сестрицы. Казалось, всегда спокойная и молчаливая Журавелька и ей придаст силы, чтобы ни о чем не думать. Но сестрица была последние дни сама не своя. Она очень взволнованная бродила по светёлке и никак не могла найти себе места и дела. Вышивка лежала в сундуке, прялка стояла несмазанная и пыльная.
–– Умер правитель кутумской земли, – пояснила Журавелька, закусив губы, будто ей тяжело было говорить, а потом и совсем отвернулась. Плечи её мелко задрожали, как если бы она беззвучно плакала.
–– Почему же ты его оплакиваешь? – спросила Соловейка, не зная, что еще сказать. При чем тут правитель неизвестной земли, она не понимала.
Тогда Журавелька резко обернулась, в её больших тёмных глазах стояли слёзы. Она несколько раз моргнула, и они покатились по бледным щекам. Соловейка испугалась: не захворала ли сестрица? Она даже шагнула к ней, чтобы утешить, но та взмахнула руками.
–– Неужели ты не понимаешь? Теперь кто-то из наших братьев туда уедет… – голос её надломился, Журавелька вдруг рухнула грудью на лавку и громко разрыдалась.
Соловейка растерянно смотрела на сестрицу, она уже очень давно не видела её в слезах. Справившись с изумлением, она присела на колени рядом с нею, погладила по голове. Что же её так опечалило? Братья действительно рано или поздно должны были разъехаться по дальним княжествам, неужели она этого не знала? Ведь все об этом знали, ни для кого не секрет, чему княжичей учили и зачем… От чего же тогда сестрица теперь так горько плачет? Не иначе как… Рука Соловейки вдруг замерла на затылке Журавельки.
–– Да ты влюблена!.. – ахнула она, припомнив, как сестрица краснела от одного только имени Корьяна. Соловейка сама её им дразнила, но ведь в шутку. В шутку! Разве может быть такое не в шутку? Он ведь брат им! Как? Когда?!
Журавелька еще громче зарыдала, не отнимая головы от покрывала. Соловейка прильнула к ней и обняла за вздрагивающие плечи.
–– Может, Корьян еще никуда и не уедет…
Тихо сказала она, чтобы утешить сестру, но мысль сама собой продолжилась: а если не Корьян, тогда уедет Аяр?.. Её верный братец, защитник и помощник. Стало вдруг тоскливо и горько. Тоскливо от того, что она останется тут совсем одна, и горько от того, что плакать из-за этого не захотелось.
***
Не