Мужчины врезались в толпу кричащих баб, как лодки. Кто-то из них схватил Аяра за рукав, кто-то Райнара, но они этого даже не заметили. Продрались через кусты нехоженого берега к самой воде, где в высокой траве лежало тело в белой рубашке. Бабы голосили, но боялись трогать утопленницу. Княжич с дружинником прыгнули в воду, окатив брызгами друг друга. Райнар её перевернул, Аяр прижал кулак к губам, чтобы с них не сорвался облегченный стон. Его друг держал в руках свою мёртвую молодую жену.
Князь Остромысл тоже спустился вниз. Не вырывая тела девушки из рук ошарашенного Райнара, оглядел её. А потом задрал на ней рубашку и кроме кривых ран на животе все увидели следы верёвки на девичьих бёдрах. Этого просто не может быть! Кто-то похитил и убил ни в чем неповинную девицу. Зачем? Кто?! Дрожащими руками Аяр пригладил волосы к голове, не зная, что делать и что теперь можно сказать. Разве они не нашли бы её здесь раньше? Кто такой жестокий играет с ними? Княжич глянул на отца, будто у него были ответы на все эти вопросы. А Остромысл вдруг кивнул замершему на берегу Ульву. Тот осторожно опустился перед сыном и вытащил из кармана небольшой красный с белыми жемчужинами накосник. От него тянулись несколько зацепившихся за бусины светлых волос. Райнар схватил украшение и до хруста сжал его в ладони.
–– Откуда?.. У тебя?
–– Его нашли в доме главного жреца. Это её?
Райнар взревел, рывком поднявшись с Ладушкой на руках. Аяр едва мог смотреть на сильного, неунывающего дружинника. Он как зверь мотал головой над телом девушки, не в силах её отпустить. Но никто и не просил. Под женский плач он внёс её во двор своего отца, не сдерживая кинувшуюся на него мать Ладушки. Осторожно уложив свою ношу на лавку, Райнар резко развернулся, но Остромысл преградил ему путь.
–– Жди княжьего суда.
Глава 13
За стариком Скорпунем послали дружинников с наказом привести его перед княжьи очи тихо и почти ласково. Без шума и волнений. Второй отряд послали тайно, чтобы воины окружили предательское селище, никому, кроме созванных, не позволив уйти.
Старик ворчливо княжью волю принял, долго заворачивался в платки и полубшубок, натягивал высокие меховые сапоги. Дружинники ни его, ни его приспешников, которые деда одного не отпустили, не торопили. Ничего-ничего, говорили, княже не торопит.
Но стоило им только выбраться из леса на вершину холма, да зайти за ворота, как всех их схватили.
–– Ууу, подлые сукины дети! – трясли кулаками скорпуневские мужики, но никуда подеваться не могли. Под возмущенные вопли их затащили в княжеские палаты и объявили, что сейчас негодяев-душегубов судить будут. Мужики закричали, было, князя, а князь возьми, да отдай суд Аяру, чтобы справедливый и незлобный княжич судил по совести и по сердцу.
Аяр колебался, будет ли люд Ольховский его слушать? Примут ли его волю? Это ведь не о пропавшей козе рядить… Но никто не воспротивился. Даже Райнар, который пылал жаждой сейчас же свернуть шею Скорпуню собственными руками. Вместо этого он тёмным, непроницаемым