Розе я ничего не сказал.
На самом деле, я все еще не могу поверить, что это происходит со мной.
Восемь месяцев назад я обратился к неврологу. У меня просто болела голова. Однако, задав мне десятки вопросов и проведя несколько тестов, врач сказал мне: «У вас, мой друг, похоже, когнитивное расстройство. Пока все не так плохо, но… Не хочу вас пугать, но вы знаете, что такое Альцгеймер? В вашем роду не было никого с этой болезнью?»
Я не стал проводить дальнейшие исследования, чтобы точно подтвердить или опровергнуть возможный диагноз. Я думал, все будет хорошо. На всякий случай попросил выписать мне хоть какой-нибудь рецепт, и врач согласился. Когда я позвонил матери и сообщил об этом, она долго молчала. Потом сказала, что это, наверно, наследственное. Мой биологический отец страдал этим заболеванием, но мать долгое время об этом не знала. Когда она была беременна мной, она ушла от него. Не смогла терпеть. Я не виню её и люблю Джорджа Нельсона как родного, но… Эта новость свалилась на меня как снег на голову, и я переживал её один. Если жена узнает, что это вовсе не временные проблемы с памятью из-за стресса и перенапряжения, как я и говорил ей все это время, она закатит скандал. Она будет кричать, что о таких вещах люди предупреждают заранее. Что я безответственный эгоист и совсем её не уважаю.
Роза видит, что со мной что-то не так. Может, кое о чем и догадывается. Но говорить ей в лоб я пока не стану.
Утром этого дня я собирался в школу как на войну. Мысленно я перебрал в голове все шутки в адрес преподавателя, на какие только могут решиться пятиклассники. Я выглядел серьезно и решительно, и Роза, проснувшись из-за того, что я шумел, ища бумажник, с тревогой на меня посмотрела.
Я вспоминал, как будучи шестнадцатилетним юнцом, издевался над своим преподавателем литературы, который сильно заикался. Никто не мог сдержать смех, когда он вслух читал стихотворения и поэмы По2, но я надрывался громче всех.
Однажды на перемене мы с друзьями в очередной раз шутили над ним. Я громко декламировал Шекспира на манер мистера Переса, а потом подошел к одной из одноклассниц, встал на одно колено и задал вопрос:
– Мисс, в-в-вы н-н-не с-с-с-огласитесь со-со-со мной п-п-п-переспать?
Девушка рассмеялась и шутливо оттолкнула меня, другие девчонки подхватили ее смех. Когда я повернулся к друзьям, я увидел чуть в стороне своего заикающегося учителя. Не могу утверждать наверняка, но тогда мне показалось, что из глаза его покатилась слеза.
От бывших одноклассников я узнал, что он скончался от рака четыре года назад. Мистер Перес, если бы я мог, я бы сказал вам сейчас, что мне чертовски жаль.
После того, как я нашел бумажник и поблагодарил богов, что я хотя бы не заикаюсь, я повез в школу новенькую белоснежную рубашку, которая по моим расчетам должна подойти по размеру маленькому Томпсону. Я внес в класс сверток и убрал