Окстись, господь с тобой. В оглушающую и беспредельную пустоту вечного безмолвия? В беспредельную пустотность несуществования из разреженности предсуществования? И это и есть осуществление твоей мечты? Возможно. А может быть, и нет. Кто бы знал. Хотя, впрочем, что ещё оставалось в его положении, кроме, как только одно это? Одним словом он шел, а если быть точным – пробирался. Он пробирался в центр города, где, по его понятиям и представлениям, и находился самый главный человек, или не человек, а некое высшее существо, в сущности не так уж это и важно, бог, великий дух, ангел или же демон, одним словом тот, кто вершил судьбами других людей, Управитель, как Андрей мысленно обозначил, окрестил его самого и наиважнейшую функцию данного невнятного лица для себя. И его просто необходимо было найти, крайне необходимо для них всех. А вместе с Андреем шли ещё двое людей, с которыми он встретился вечером накануне совершенно случайно, по воле судьбы и произволу случая и рока, попутчики – беременная женщина, потерявшая, как это потом выяснилось, буквально всё – семью, мужа, свою мать, жильё, её звали Марина, и ещё интересный субъект – вроде бы не старый, но уже прожженный циник, похоже, что ни во что не верящий и ни на что не надеющийся, и никого и ни во что не ставящий человек, умудренный тяжелым опытом жизни, и который, тем не менее, все же посчитал нужным отправиться в путь вместе с Андреем в центр города, и, следовательно, таким образом, получалось, что вполне вероятно и даже возможно, что где-то очень глубоко, в самой глубине своей непрозрачной души он все же питал ещё какие-то невнятные и смутные надежды и иллюзии относительно своего будущего, своего будущего существования и жизни вообще, как таковой. Он просил называть его Игроком, во всяком случае, представился им именно так, хотя по профессии, как он признался впоследствии, был актером, артистом. Велика ли была цена его словам, придавал ли он вообще им, то бишь словам, большое значение? По всей видимости, и с большой вероятностью – да, хотя и не совсем очевидно. Звали его, впрочем, Иосиф, как одного из ветхозаветных персонажей. На вид ему было около сорока с небольшим лет, русоволосый, ничем не примечательный, со скептическим выражением лица привычного ко всему человека, и серый плащ висел на нем, на его худощавой высокой фигуре слишком просторно и непритязательно, черные ботинки выглядели стоптанными и чуть набекрень, а невыглаженные брюки – помятыми. Впрочем, как и полагалось выглядеть невыглаженным брюкам без особой претензии на шик или же роскошь. Не делайте из одежды культа, слишком жирно будет, вот они и не делали.
– Я – Игрок, игрок до мозга костей, тем и ценен и интересен и иного не желаю в своей судьбе, истовый игрок по своей сути и призванию, можно даже сказать, что игрок с большой и заглавной буквы, – не то в шутку, не то в серьёз заявил он им, ни на что, впрочем, особо не претендуя этим своим признанием в собственном тщеславии, гордыне и азарте.
Иосифа Игрока Андрей повстречал около города, в который тот направлялся, незадолго до того, как им на пути попалась беременная женщина. Судя по её слегка округлившемуся и чуть выступающему вперед
