демонстративно посвистывая и ухмыляясь, неся опустошенный поднос под мышкой как символ своей непоколебимой веры, веры во все материальное и существенное, которое можно потрогать руками, и покровительственно похлопывая по нему, то бишь по подносу широкой как лопата, мускулистой ладонью. Трудовой и мозолистой дланью рабочего человека, ярого и рьяного трудоголика обслуживающего сервиса. Хорошо, что хоть не помочился прилюдно на их заказ из чувства презрения к ним, и то дело. А ведь, пожалуй, бы мог, рука бы нисколько не дрогнула или что-там ещё у него в запасе на этот тяжелый случай припасено. Проходя мимо соседнего столика, он с размаху закатил несколько увесистых и звучных, звонких пощечин одной их нескольких степенных, благообразных и миловидных дам, сидящих там и мирно потягивающих свой коктейль, хлебающих текилу. Зело борзо, не всякому дано. Что не позволено Юпитеру, то дозволяется быку. Одним словом, голимая срамота, да и только. Дама игриво взвизгнула и громко расхохоталась, видимо находя это происшествие забавным, а может быть, просто заигрывая с брутальным и маскулинным официантом, альфа и омега-самцом, вызывавшем у неё чувство крайней симпатии и женского расположения своими внушительными габаритами записного громилы и отважного амбала. Клевый чувак, по всему видать, ну как такому приветливо не улыбнуться? Она поцеловала ему самые кончики узловатых, поросших густым рыжим волосом пальцев, сначала легонько, чуть дотронувшись губами, а потом, будто распробовав его аромат и войдя во вкус, взасос присосалась к ним как пиявка, точно именно в них и заключалось её спасение от всех сложностей бренного мира. «Спасибо, спасибо, батюшка», – лихорадочно шептала она при этом словно бы в забыть и самозабвении. А он, небрежно стряхнув её алчущие алые губы со своей длани, на которой остались рифленые отпечатки её остреньких зубцов, с загадочным видом проповедника, лихо окучивающего свою паству, отправился дальше, к следующим страждущим, жаждущим видеть его, лицезреть воочию, мечтающих вкушать сладостную амброзию его пророческих слов, а вернее, впитывать в себя всю не проходящую мудрость его изысканного и мудреного сквернословия. Ну что ж, кто что ищет – тот то и находит, как говорится, не ищите искушения – и не искушаемы будете. Мир вашему дому, миряне, аминь.
– Нет, дружок, ты ошибаешься, заблуждаешься на их счет, все не так-то просто, – почти по-дружески объявил Игрок Андрею. – Лик Крыс только один из их многочисленных обликов, которыми они в избытке обладают и соблазняют нас, вводят в искушение, и которых у них превеликое множество. И прозывают их нечистыми, а настоящее имя им – бесы, и все они суть – демоны. Они сидят в каждом из нас и лишь изредка, да и то очень осторожненько проглядывают наружу. Сейчас же они внаглую повылезали, точно почувствовав своё бесовское время. Что, между прочим, далеко не факт, да будет им это известно.
– Точно, и имя им – легион, – скептически кивнул головой Андрей, – и их никак не менее того. Несть им числа, и тьмы, и тьмы, и тьмы.
– Ну, вот и думай теперь, кто же из нас
