Одна из причин, по которой подобный примитивный и даже совсем беспомощный аккомпанемент считался приемлемым, была в том, что танцоры едва слышали инструменты. Хотя в то время, когда еще не существовало автомобилей, кондиционеров, посудомоечных машин и прочей техники, создающей постоянный периферийный гул, звуки были слышны лучше, нежели в наши дни, все же в комнате, полной топающих танцоров, надеяться можно было только на то, что они кое-как станут разбирать ритм.
То, что музыка в такой обстановке была едва слышна, во многом повлияло на ее облик. Некоторые инструменты, в особенности гитара, были слишком тихими для игры перед большой аудиторией. Любой профессиональный певец или инструменталист обязан был докричаться до публики, а поэтому нюансировка исполнения и индивидуальность исполнителя были второстепенными требованиями. На больших концертах обычным делом были полдесятка фортепиано, играющих в унисон, и до тысячи участников хора и оркестра. Понятно, что столь громадных размеров коллективы не могли состоять из одних профессионалов и приглашали в свои ряды любителей из числа тех, что постоянно ездили по стране, давая концерты в местных сообществах.
Существовал еще и мир религиозной музыки, которая, как и в случае с музыкой классической, часто рассматривается в отрыве от популярной сцены, хотя она тоже внесла важный вклад в формирование популярных стилей. Разумеется, многие до сих пор поют в церкви без помощи устройств воспроизведения и усиления звука, так что в данном случае нетрудно вообразить, как это выглядело сто лет назад. Гораздо труднее представить, в какой степени религиозное пение определяло музыкальную жизнь множества людей. Часто повторяемая поговорка о том, что люди в субботу вечером танцуют под музыку дьявола, а в воскресенье утром поют божественные мелодии, не дает должного представления о значении совместного пения прихожан, и в первую очередь – о том, насколько часто люди, в том числе и полагающие себя нерелигиозными, собирались для исполнения гимнов и спиричуэлов[109]. В то время были школьные группы и церковные группы, но также существовали и «поющие школы» (singing schools) – движение, возникшее в конце XVIII столетия при участии издателей сборников религиозных гимнов, которые таким образом рассчитывали расширить рынок. Учителя поющих школ путешествовали по сельским регионам Америки, проводя недельные занятия, на которых члены местных сообществ учились пению по нотам и многоголосию.
«Лагерные встречи» (сamp meetings) были еще одной популярной формой собраний, которая удовлетворяла как религиозное рвение людей, так и желание жителей изолированных сообществ повидаться с соседями из близлежащих окрестностей.
Поскольку, в отличие от собраний поющих школ, на этих встречах не продавались книги гимнов, данная традиция создала целый репертуар устно передающихся религиозных песен, позже пересекшийся с репертуаром «негритянского спиричуэла» и многое из него позаимствовавший. Часто лагерные встречи были межрасовыми, и шведский