Лет в тридцать она родила от одного из своих экзотических друзей, и сразу после родов развелась с мужем-футболистом. «Он слишком много пьет».
Словом, она не стала дочерью капитана Татаринова. Людям с хорошим образованием нельзя ни разу включать ток-шоу, с резкими суждениями уродливых ведущих.
«Надо ограничивать любопытство, – подумал я, открывая глаза, – зачем плевать в свое прошлое, зачем знать, что было после. Есть право знать, а есть право не знать. „Все обос..утся?“. Нет. Хорошее всегда хорошо».
Я стал одеваться, – никаких соцсетей, удалюсь отовсюду. Через месяц-другой.
Глава 8. Лучше бы взяли деньгами
22 февраля 2014 года
В медицине есть такая практика, как «второе и третье мнение», это заключения сторонних врачей о проблеме страждущего.
Разлом судьбы, красивый и внезапный, как вскрытие гнезда кристаллов ударом по куску камня, застал меня в сознательном возрасте. Поэтому-то я и решил собрать сторонние мнения об этой невероятной встрече.
На следующий день я отправился в зоопарк. Зимнее утро. Народу было мало. Я любил гулять по выложенным серой плиткой, чистым от снега новым дорожкам.
Слева вдоль забора зоопарка шли торговые павильоны, с которых свисала обрывками летняя реклама кока-колы, – вперемешку со служебными помещениями. Справа был пруд новой территории, и вспомнилось вдруг, как в конце апреля 1994 года, перемахнув летней ночью через забор, мы с Виталиком оказались на праздновании Вальпургиевой ночи в зоопарке.
Городской зоопарк изначально не задумывался местом языческих гуляний; впрочем, событие было камерным, для своих, было людно, но тихо.
Большие роговые очки Виталика, студента биофака МГУ, чуть запотели, в них скакали отблески догоравшего костра, сложенного для прыжков через пламя в обнаженном виде. Мы сидели у пруда, смотрели на голых студенток МГУ, купающихся в пруду с каким-то усатым мужиком.
– Кто это? – спросил я.
– Да отставной военный, приблудился, пока мы пиво покупали в «железке» у НИИ геофизики. А я влюблен в Леру, которая вон, высокая, с волосами по середину бедра.
– Волосы? Я заметил только большой треугольник, там почти до пупка.
В те годы женщины не заморачивались эпиляцией, стремясь разбудить в мужчине тягу к невинности, свойственной самой ранней естественной юности.
– Прекрати ты, она старше, на втором курсе, – сказал он, – она язычница, живет в общаге МГУ. Мы даже в апреле поцеловались!
Еще мы говорили о всякой чепухе, помню какого-то Еремея Запрягальника.
Но, как говорится, каждому по вере его. Для военного в пруд с ледяной водой окунулись три голые пьяные девушки. Одна из них, Лера, через час будет тихо, без слов, сетовать на невыносимость счастья в его опытных руках, в нише между вольерами.
А под утро, когда Виталик уйдет со этой шестифутовой