Между тем на Западе предприниматели, практичные люди дела – сначала не без влияния известных событий в нашей стране и затем «великой депрессии» у себя дома – давно уже сочли за благо для себя превратиться в самый законопослушный слой общества. И не прогадали. Сегодняшняя их видимая, кажущаяся прочность и уверенность в завтрашней прочности их положения во многом основана именно на этой, не только узко криминологической, предпосылке социального лидерства предпринимателей. Статистика надежно говорит о постоянном снижении в этом слое абсолютных и относительных показателей преступности – как общеуголовной, так и специфичной прежде именно для него – преступности в сфере налоговых, банковских и вообще коммерческих отношений.
По уровню преступности в сфере именно рыночной и можно отличить экономику рыночную, то есть правомерную, законопослушную экономику от экономики теневой, криминальной. А страны на основе той или иной экономики различать между собой как страны одного ряда – со стремлением к господству права или же со стремлением совсем иного ряда – к господству его антиподов.
И усердно демонстрируемые, и еще более тщательно скрываемые стороны сегодняшней российской жизни дают известное основание принять участие в уже развернувшемся обсуждении формально отнюдь не самого главного вопроса о том, как именно поточнее назвать нынешний наш уклад и строй.
Не столько даже уровень и динамика преступности, сколько уровень и динамика влияния криминалитета, именно криминальная приватизация им многих рычагов официальной и неофициальной власти, позволяет принять к рассмотрению доводы за и против даже и такого титула – к р и м и н а л и з м.
* * *
Криминализация многих сторон быта, общественной и государственной жизни нагляднее всего отражается на людях и выражается в них, особенно на качестве человеческого материала, прежде всего – кадрового. Того самого, который решает все, по которому и судят