Из строя вышел молодой худощавый парень, лет двадцати. Я подошел к нему. На груди его красовалась медаль за отвагу, орден Красного Знамени, и медаль «Герой Сталинграда». Увидев последнюю, я искренне удивился.
– Сталинградский?
– Так точно! – коротко ответил младший сержант.
– Где именно?
– В начале на Мамаевом кургане, потом возле Волги, в конце «Красный Октябрь» защищали, а вы, я гляжу, тоже, товарищ лейтенант?
– Тоже. Спартановка, потом Мельница №4, дом Павлова, последними «Баррикады» были.
– Тяжело там было, ребята рассказывали.
– Тяжело… – я немного нахмурился. – Как звать?
– Леня, то есть Леонид, – осекся младший сержант.
– Меня Артем звать, очень приятно.
– Взаимно, товарищ лейтенант, – улыбнулся Леня.
– Иди сюда, герой.
Мы обнялись. Было приятно встретить такого, казалось бы, далекого, но близкого человека, можно сказать, соседа.
– До конца в Сталинграде были? – спросил Леня.
– Нет. После ранения, в ноябре, в госпиталь отправили, а оттуда на Юго-Западный фронт. А что у тебя?
– А я, когда нас к Волге прижали, вплавь через Волгу переплыл.
– Вплавь?
– Именно, товарищ лейтенант, вплавь, – ответил Леня. – Нас отправили с отрядом вдоль Волги на разведку, но по пути нарвались на немецкий патруль. Отряд перебили, а сдаваться в плен не хотел, вот и поплыл. Потом, правда, пришлось с воспалением легких лежать несколько месяцев, но медаль все равно дали, когда бои за город закончились, – он улыбнулся.
– Ладно, – я повернулся к остальным. – Грузитесь, и выдвигаемся на позицию. Нам еще окопы копать. Ну, а ты, товарищ герой Сталинграда, поехали со мной. Чувствую, нам будет, о чем поговорить.
– Товарищ лейтенант!
Я оглянулся. Это был один из танкистов нашей бригады.
– Слушаю вас, товарищ младший лейтенант. Что-то хотели?
– Да. Нам сейчас надо будет проехать до ваших позиций. Хотел предложить услуги транспорта. По пять человек на каждый танк. Так можно и на грузовиках сэкономить.
– Что ж, толково. Я принимаю ваше предложение. Уж больно понравилось мне на танке кататься. Рота, по машинам!
ПТОП
Мы ехали вдоль железной дороги. Я, Родион, Саша, Леня, и еще один рядовой тряслись на стальной обшивке «тридцатьчетверки». Мы с Леней воодушевленно беседовали обо всем, в частности о Сталинграде, то радуясь совместной победе, то наоборот, затихая, когда речь заходила о потерях. Леня состоял в одной из рот 138-ой дивизии Людникова. Его роту отрезали от дивизии, и они две недели сражались в небольшом доме на набережной. Эта история мне чем-то напомнила дом Павлова, хотя я был там всего единожды.
Танки ехали колонной, сзади ехали грузовики. В какой-то момент, метрах в ста от нас я разглядел овраг, он был широкий и глубокий, непроходимый, одним словом. Местность возле Прохоровки полна непроходимых оврагов, но этот привлекал больше моего внимания, чем другие.
– О чем задумался? – спросил