• приказы, т. е. система отраслевых органов государственной власти и административного управления, которые со временем превратились в стройную, централизованную систему “правительственных мест” по всей стране;
• общинные собрания, старосты в городах и посадах;
• церковные (поместные) Соборы, монастыри, приходы на местах.
Содержание государственной власти – ее политическая воля в различных проявлениях – оказалось сосредоточенным в руках московского государя.
Характерные для киевского периода патримониал и вассалитет (т. е. традиционно-родственные и договорные отношения между киевским князем и частично подчиненными ему удельными князьями) в Московии теперь сменяются на подданство (т. е. полное подчинение воле московского князя всех и каждого в новом государстве).
Власть великого князя московского становится верховной, полной и общепризнанной. Она не знает и не хочет знать каких-либо сковывающих ее политических обычаев и обязательств (что было характерно для Рюриковичей в прошлом). Вот почему бывшие политические соперники ныне обращаются к московскому князю как к господину (“Государь”), прося его помощи и покровительства.
Защиту и “правду” ищут у него все – и знатные “мужи”, и простые “людины”. Жители называют себя “людьми великого князя”. Сам же московский князь (впервые, по-видимому, Иван Калита) начинает именовать себя “самодержец” и даже “царь”; сначала это происходило, скорее всего, в домашнем кругу, а затем, в середине XVI в., при Иване Грозном, было перенесено в официальный этикет и дипломатические сношения.
Основное условие складывающихся отношений между новой, московской, и старой, удельной, властью (властями) – признание удельными князьями верховенства власти князя московского над собой и обязанность служить ему (обычно – временно, по призыву). За это князья и бояре сохраняли за собой право на свои вотчины и получали при этом особые властные полномочия (юрисдикции) на местах.
Важным моментом для укрепления самодержавной власти московских князей оказалось и такое нововведение, как одаривание нового класса “государевых людей” поместьями, т. е. землей, часто – с “сидящими” на ней крестьянами.
Зарождение поместной (отличной от старой, вотчинной) системы землевладения обычно связывают с Указом Ивана III (1483 г.) о передаче земли, отнятой у новгородцев, своим служилым людям за их ратные подвиги и в качестве средства “помощевания” в дальнейшем. Всего за 1483–1489 гг., согласно Никоновской летописи, земля была конфискована у 8 тыс. новгородских семей; большая ее часть была передана “московским людям”.
Старый обычай (“вольным воля”), допускавший переход бояр и свободных слуг из дружины одного князя в дружину другого, также постепенно забывается и отменяется.
Парадоксально то, что подобная политико-юридическая практика, характерная для абсолютизма и на Западе и на Востоке, первоначально оформляется в Московском государстве в виде