Конечно, чем иным мог для неё обернуться подарок Олега, как не злым кошмаром?
Когда Лена добралась до дому с неё лило в три ручья.
Марина только ахнула, увидев дочь:
– Ты сошла с ума?
– Точное наблюдение, – шмыгнула носом в ответ Лена.
– Ты что вытворяешь? Почему шатаешься под проливным дождём? Да ещё и без зонтика? Ты же можешь простудиться! – причитала мать.
– Ага. Сумасшедшая и сопатая – вот какая я буду.
– Немедленно в ванную! Потом переоденься в тёплый халат. Я пока приготовлю чай.
– Лучше сделай кофе, – буркнула Лена, чихнув.
Она побрела в ванну. Наверное, она будет очень, очень чистой – долгая ванна, холодный душ, горячий душ. Останется ли на ней кожа?
Горячий кофе бодрил.
В стенах родного дома страхи отступали и казались чистым ребячеством.
– Почему ты не осталась ночевать там? – спросила мать.
– Я у себя-то дома никогда одна не ночевала.
Марина улыбнулась:
– Испугалась?
Рядом с матерью мир снова стал безопасным.
– Мам, -спросила Лен, – а ты Олега ещё любишь?
Марина вздохнула:
– Не знаю. Помню, когда-то любила. Очень сильно. После нашего с ним разрыва сильно переживала, просто извелась вся. Как же я тогда ненавидела их обоих: и отца твоего, и его полюбовницу. Ненависть эта, понятное дело, была оборотной стороной любви. Спрятавшись за неё, я всё ждала, когда же Олег, наконец, одумается и вернётся.
Голос матери звучал обыденно. Руки мелькали над столом, готовя бутерброды с колбасой и с сыром, разливая кипяток по чашкам.
– А потом поняла: он не одумается. Никогда. И не вернётся.
Марина поставила чайник обратно на плиту, и села напротив дочери.
–Вот тогда-то я и перестала его ненавидеть. Просто стала жить дальше. Если бы моя жизнь сложилась по-другому, встретила бы я подходящего человека, то давно бы, наверное, забыла о твоём отце. Будь у меня хотя бы дело, приносящее доход, позволяющий содержать тебя и себя так, как хотелось бы. Да я бы его тогда на порог не пустила! А так, сравнишь, чего добилась в жизни сама с тем, чего достиг твой беспринципный папаша, и от злости так кого-нибудь и покусала бы.
Олег, он для меня как проигранная партия, понимаешь? Всегда чертенок подзуживает отыграться. Так что пусть ходит. Пусть денежкой с тобой делиться. С паршивой овцы, как говориться, шерсти клок. Вот, он квартиру тебе подарил. Разве плохо?
– Кто знает? –тяжело вздохнула Лена. – От добра добра не ищут, а от зла добра не жди.
– Философов ты мой, – покачала головой мать.
– Он пустой, мам, – с горечью выдавила Лена. – Ничего, кроме шума дать не может. И подарки его, такие же, как он сам – пустые и ядовитые. Не нравится он мне.
– Бывают люди и похуже.
– Может, и бывают. Только ко мне они не лезут. И мне до них дела нет.
– Как там у тебя с Серёжей дела? –поменяла тему Марина.
Лена сделала несколько глотков