Вода в ванной уходила через слив оставляя ванну пустой.
Даже капли не задержались на белых ровных боках емкости.
Резкая боль в руке заставила Лену опустить взгляд. Рядом с веной алел тонкий, не глубокий, кровоточащий порез, тянущейся вдоль синей жилки.
Дверь за спиной резко распахнулась. На пороге возник Сашка, бледный, испуганный и злой:
– Какого черта ты тут закрылась?!
–Я не закрывалась.
Взгляд Саши скользнул к кровоточащему порезу:
– Что это ты делаешь, мать твою?! Зачем?!
– Думаешь, я нарочно? – возмутилась Лена.
– Пошли отсюда скорее!
Сашка схватил её за руку и потащил за собой.
Лена и не думала сопротивляться.
Глава 5. Елена Григорьевна
Елена Григорьевна была красивой женщиной. При взгляде на неё на ум невольно приходило сравнение с хризантемой, стоящей на столешнице из дорогого богемского стекла в хрустальной вазе.
Глубоко посаженные серые льдистые глаза, точеные черты, густые прямые волосы. А ещё этот запоминающийся, берущий за душу, вкрадчивый грудной голос.
Она очаровывала холодом. Как змея, заползла в душу.
Мишка давно её знал её. Елена Григорьевна была давней подругой матери. Он привык относиться к ней, как к красивой взрослой тёте, не сомневаясь, что она, в свою очередь, видит в нем только сосунка, которому при встрече полагается приносить мешок сладостей и игрушки.
У Мишки и раньше случались романы с женщинами старше себя. Но в этот раз всё было иначе. Прежние отношения не вынимали душу из тела.
В тот вечер, когда они ввязались одновременно в тяжелые и сладостные для обоих отношения, Мишке навязали необходимость присутствовать на празднике взрослых. От такого не один нормальный подросток радости не ждёт.
Вечеринка проходила на арендованном стареньком пароходике, разукрашенном не в меру ярко. Горели разноцветные лампочки, трепыхались на ветерке разноцветные флажки. Взгляд белокурой красавицы отозвался искоркой, показавшейся поначалу неприемлемой, даже невозможной.
Елена Григорьевна подошла к нему первой.
Когда женщина наклонилась, взгляд Мишки невольно упёрся в её пышный бюст, полуоткрытый в квадратном вырезе топа.
– Я давно не танцевала, – роняли слова сочные, манящие, словно губы. – Пригласи меня.
Стараясь скрыть охватившее его возбуждение, Мишка трясущимися от желания руками обнял подругу матери.
Они медленно закружились в такт мелодии.
– Дурачок! – усмехнулась Елена Григорьевна, сжимая горячие Мишкины пальцы юноши своими, прохладными и твердыми.
Круто развернувшись на высоченных шпильках, пошла к выходу. Туда, где над импровизированным трапом сверкали разноцветные гирлянды.
Вслед за ней, Мишка двигался, словно привязанный, пока они не подошли к черному Фольксвагену.
Сев в автомобиль, Елена Григорьевна поправила зеркало заднего вида.
Её отражение холодно улыбнулось.
Пристегнулась,