Или Пигмалион? Властвует лишь Дионис
Кризисом, и потому еще содрогается кратер,
Клитор вакханки Земли, и запоздалый оргазм
Гаснет веками, пока вторгается звездное небо
В лоно, где камни поют, но приближается спад:
Для человечества СПИД, а для Земли увяданье
В бездне бесстрастной, куда ветхие веды ведут,
Не запрещая волнам заклинать прибрежные камни,
И замирающий клич каяться квелым велит.
Солнечные закаты вышли из моды, —
сказал Оскар Уайльд, –
но затянувшийся восход —
зрелище на любителя;
не потому ли Гомер и Мильтон
предпочли слепоту,
чтобы не видеть,
сколько пластов
над разрушенной Троей;
её последний пласт —
Третий Рим;
когда Тернер ввёл в моду закаты,
а Козлов под вечерний звон ослеп,
чтобы не видеть заката,
слишком похожего на зарево
над сожжённым Третьим Римом.
«Закат Европы» —
ошибка переводчика,
боящегося называть вещи своими именами.
Untergang des Abendlandes —
Закат Заката,
у которого в свою очередь
бывает закат.
Закат + закат + закат =
в сумме небытие,
дело рук его –
курево,
и я затягиваюсь закатом.
Ваше имя действительно Марина,
а не Мария? Марина – морская.
С морскою девой заодно
И я не доучил урока:
Тоска по родине – давно
Разоблачённая морока.
Средь примелькавшихся утрат,
Увековеченных витийством,
Был твой на Родину возврат
Отсроченным самоубийством.
Твоей подвержен ворожбе,
Таю в глазах я соль морскую,
Не зная, то ли по тебе,
То ли по Родине тоскую.
Посмертная маска Канта —
Вызов или призыв
Для гения и педанта,
Чье отечество – взрыв,
Который нам тем знакомей,
Что соловьиным сном
В логове антиномий
Спал дальнозоркий гном;
Он часто спрашивал Бога,
Что это значит «вещь»,
А Бог ответствовал строго:
«Если ты сам не вещ,
Зачем тебе остальное,
Если где тьма, там свет,
И всё для тебя двойное,
Если не да, то нет,
А разницы между ними
Не уловить умом;
Разница между ними
Только в тебе самом».
Но гном возразил: «К предмету
Примешано столько лжи,
Что ты мне при смерти эту
Разницу покажи!»
И началась агония,
А это, по существу,
Оказывается, ирония
Над бывшим сном наяву,
Когда казалось, что плазма —
Соблазн, а не западня,
Но жизнь,