Дети молча брели, ориентируясь только на крайние дома улицы. Вова был ростом выше Леры. И в какой-то момент всё же оказался по самую шею в воде. Лера вслед за ним угодила по подбородок. Но уже наступила ногами на мелкое спасительное место. Тяжеленные ватные пальто, набухшие водой, тянули их вниз, как гири, мешая идти. Вовка даже перестал хныкать.
Шли они медленно, – постоянно проваливаясь то по пояс, то по грудь. Сколько так брели, Лера с Вовой даже не знали. Было ещё достаточно светло. Хорошо, что весенние дни долгие. Наконец, дети почувствовали, что вода становится всё ниже и ниже. С каждым шагом она становилась им сначала по грудь, по пояс, по коленки, и вот – по галоши. И наконец-то они выбрались на сухое место. Вода с обоих лилась ручьями. В расквашенных валенках тоже хлюпала вода. Они понуро брели по поселковой улице, а на них удивлённо смотрели люди и показывали пальцами.
Как досталось Лере за это «путешествие» по разливу, – оставим за кадром… Её выпороли не столько в назидание ей самой, но, чтобы показать «акт воспитания» и наказания за провинность Вовкиным родителям. Мол, надо же, что учудила, дрянь, – чуть ребёнка чужого не утопила. Вовка на следующий день заболел ангиной. Он полторы недели лежал весь по самые уши обмотанный компрессами. Ему строго-настрого, раз и навсегда, было запрещено не то что играть, – но даже разговаривать через забор с «этой гадкой девчонкой-голодранкой».
Прошло какое-то время. На улице стоял тёплый солнечный день. Лера увидела во дворе Вовку. Она очень ему обрадовалась, очевидно, посчитав, что уже Вовка поправился, – ведь он долго не выходил на улицу. Она по нему даже соскучилась. И по простоте душевной подбежала к их калитке и уже собралась, было, по старой привычке её открыть, но Вовка вдруг закричал на неё сердито и зло:
– Пошла вон отсюда!
Лера опешила, не понимая, что произошло. И, оробев, спросила у него:
– А к вам можно, Вова?
Но Вовка крикнул ещё решительнее:
– Нет! Нельзя! Больше сюда не ходи… голодранка! И, резко отвернувшись от неё, пошёл на свою веранду.
Наивная Лера, не понимая первопричины его кажущегося вероломства, тем не менее, почувствовала, что случилось что-то непоправимое. Ведь она считала, что уже получила заслуженное наказание и давно должна быть прощена. Она, опустив голову, молча побрела к себе. Оглянулась… Вовки уже не было. На следующий день, опять подошла к их калитке, словно на что-то надеясь, до конца не веря в его упрямое нежелание с ней дружить. Но с горечью убедилась, что Вовка, увидев её, снова отвернулся.
Тогда Лера вернулась на свой двор оттуда с досады и стала кидаться в него всякими сучьями и палками. И наконец достигла своей цели – попала ему в локоть