Про Шмуэля О.: «Он – растение. Цадик (на иврите – праведник) – растение».
Об Аароне С.: «Он стал машгиахом?! (Машгиах – в данном контексте это ивритское слово означает: ответственный за порядок и воспитательную работу в йешиве). Я помню, как он собирал в йешиве деньги на покупку чая для общественного пользования. Это было то, что в точности ему подходило».
А про Цви П. просто: «дурачок». В дни приближения праздника Песах Ицхак любил с презрительной улыбочкой рассказывать, что однажды Цви, проверяя перед Песахом свою квартиру на наличие хамеца (то есть квасного), обнаружил сверху на шкафу (!) размазанный кусок торта. Ицхак недоумевал: кто же так спортивно изощрился, уж ни сам ли Цви?
О Шимоне Г., который в советское время сидел в тюрьме за сионизм, Ицхак говорил: «Что-то поговаривали, что он слишком много общался в лагере с паханом».
Книгу рабби Э. по Галахе на русском языке Ицхак более чем уважал и считал её своим основным пособием по еврейскому Закону. Помимо этого он неоднократно замечал, что среди «русских» рабби Э. является самым приближенным к раву Шаху. Напомню, что рав Шах – ныне покойный глава поколения ортодоксальных евреев литовского направления. Быть приближённым к нему считалось великой честью. Однако однажды Ицхак выдал то, что думает о рабби Э. на самом деле: «Один сумасшедший из Бней-Брака».
Интересным было отношение Ицхака к Йосифу К. – потомку членов секты «жидовствующих» из деревни Ильинка (они ещё во времена царской России отпочковались от православной церкви, перестали верить в Новый завет и приняли решение присоединиться к еврейскому народу). С одной стороны, Ицхак уважал скромного Йосифа, который не афиширует, что проштудировал весь Талмуд. Йосиф по профессии софер-стам (переписчик святых текстов), и Ицхак говорил, что исключительно и только у него он покупает мезузот (мезуза – текст из Торы, написанный по специальным законам, который должен висеть на косяках дверей в доме, где живёт еврей).
Ицхак рассказывал, что Йосифа удачно женили на девушке из хорошей харедимной (строго ортодоксальной) семьи. Однако когда Йосиф через некоторое время после свадьбы впервые появился дома с запахом перегара («гены есть гены», как сказал Ицхак); его, как с негодованием рассказывал Ицхак, тотчас же и без разговоров выбросили из дома, и он остался без семьи.
Я спросил Ицхака: «Он женился вторично?»
«А кому нужно воронежское быдло?» – отпарировал Ицхак.
Я поднял на него недоуменный взор: ведь я не раз слышал от него и от Йеуды К., как они с восхищением рассказывают про фантастическую диковинку – «страшный сон антисемита»:
«Воронежская область, деревня Ильинка. Канун Субботы. Снег по колено. Русская баба в валенках с типичным деревенским произношением приветствует бородатого русского мужика: «Гут Шабос («Хорошей субботы» – традиционное еврейское субботнее