Откуда мне знать, что я имею в виду, до того как услышу, что говорю?. Франка Парьянен

то в первом случае сильнее задействована соматосенсорная кора мозга⁴⁰. Кроме того, активизируются и другие зоны мозга, в частности те, которые помогают осознавать себя самостоятельной личностью⁴⁰. Таким образом ваш мозг избегает опасной путаницы. Другой участок мозга – надкраевая извилина – вступает в игру, когда нам приходится подавлять свои чувства, если они противоречат чужим. Если же мы не подавляем их, то налицо проявление эгоцентризма. Особенно ярко данная черта выражена у детей и подростков. Это связано с тем, что дети в целом не слишком хорошо способны сосредоточиваться на действительно важных вещах, когда присутствуют какие-то отвлекающие факторы⁴¹. В пожилом возрасте (начиная примерно с 60 лет) вновь отмечается нарастание эмоционального эгоцентризма⁴². Да и на протяжении всей жизни он служит источником определенного потенциала ошибок. Как ни печально, особенно сильно это проявляется по отношению к близким друзьям, от которых мы дистанцируемся в меньшей степени, чем от других⁴³. Преимущества такой близости заключаются в том, что в отношениях с близкими людьми мы способны обращаться к личному опыту для сопереживания таким сложным эмоциям, как отрицание и стыд. Недостатком же является то, что наше сопереживание чересчур окрашено личным отношением. Но если уж мы ведем себя так с друзьями, то кто знает, насколько это способно сказаться на наших взаимоотношениях с другими людьми.

      Подведем предварительный итог. Когда участник нашего эксперимента сталкивается с эмоциями, в его мозге одновременно происходит главным образом два процесса: рефлексия собственных переживаний и попытки выборочно приписать свои чувства окружающим.

      Это вовсе не значит, что его чувства в данной ситуации ослабевают. Несмотря на смену перспективы, не снижает активность миндалевидного тела мозга⁴⁰, а значит, сила и значимость чувств оцениваются нами как по-прежнему высокие. Таким образом, разделенное страдание, вопреки расхожему мнению, не становится вдвое слабее, а, скорее, вдвое усиливается. И это касается не только боли. Если один из участников эксперимента видит, как другой получает удар током, он разделяет с ним не только боль, но и страх. Это помогает ему учиться на чужих ошибках (более предпочтительная стратегия, чем извлечение уроков из собственных промахов), но выглядит не слишком красиво. Как ни прискорбно, наибольший дискомфорт вы испытываете в тех случаях, когда вам свойственно сильное чувство сострадания или когда вы стараетесь поставить себя на место ближнего. Особенно это заметно, когда человек вам очень дорог.

      Итак, понимание того, чьи страдания мы в данный момент испытываем, необязательно снижает интенсивность чувств. Просто их восприятие осуществляется точнее, а сила в некоторых случаях может даже увеличиваться. Данное обстоятельство требует от мозга больших когнитивных и эмоциональных усилий. И неудивительно, что в таких ситуациях мы испытываем душевный дискомфорт.

      Мозг ничего мне не должен. Насколько мы готовы разделять чужие чувства?

      Люди