Наоравшись, Артем спланировал на землю и лично подобрал вареную картофелину и отнес ее в клюве вожаку. На этот раз старая ворона спокойно приподнялась ему навстречу и, поглощая принесенную Артемом картошку, даже проскрипела что-то на похожее воронье: «Кхр-р… Спасибо…»
– Кар! Ешь! – распорядился Артем.
Он не собирался быть вожаком этого вороньего племени, но свое главенство в силе не хотел делить ни с кем. У него, как вольной птицы, на сегодня было намечено еще одно неотложное дело. Поэтому он долго не мог находиться на свалке среди побежденного племени и снова должен был улететь в город.
– Кар-р! Кар-р! Вожака кормить и защищать! Он выздоровеет, и снова будет руководить вами!
– Кар-р! Кар!.. Хорошо! Хорошо!..
Артем еще раз грозно каркнул и улетел. Подлетев к дому, где его вчера едва не застрелили, он уселся на крышу соседнего дома и застыл, словно неподвижное изваяние. Стараясь своей неподвижностью не привлекать к себе постороннего внимания, Артем принялся тщательно изучать окна дома, откуда по нему стреляли. С человеческой рассудительностью он соразмерял свое место сидения, сломанную ветку, защитившую его от смертельного удара свинцовой пульки и предполагаемое окно, откуда мог быть произведен выстрел. Когда он зрительно построил траекторию полета пули, то даже едва не каркнул от удачи – он определил окно, с форточки которого в него вчера стреляли!
В хорошем настроении Артем спланировал с крыши и, учитывая, что у него еще есть запас времени, устроил себе осмотр огромного города. С высоты жилые и заводские кварталы выглядели хаотическим нагромождением строений, перерезаемых узкими улицами. Совсем недавно он был человеком, всем был доволен, а теперь, будучи вороной, злился, что город враждебен к пернатому миру и в нем очень мало еды для птиц. Нужно проявить неимоверную изворотливость и определенное нахальство, чтобы к концу дня оказаться с полным желудком.
Широкая Волга привлекла его внимание зеркальной голубизной водной глади. Редкие лодки с рыбаками пересекали ее русло в поисках рыбных мест. Вспомнив о рыбе, Артему до обильного слюноотделения захотелось свеженькой рыбы и, забыв обо всем на свете, он спланировал к реке к рыбакам, надеясь чем-нибудь у них поживиться.
Он, как уже проделывал с людьми не раз, опустившись за спиной рыбака, пошел совсем в обратную сторону, старательно ковыряясь в прибрежном песке. Но, как только