– Нервничаешь, сестрёнка?
Голос Талариона заставил меня вздрогнуть. Я обернулась – брат стоял в дверях, небрежно прислонившись к косяку. Его облик тоже преобразился: вместо простых одежд – роскошный камзол цвета ночи, расшитый лунным серебром. Серебряные волосы забраны в высокий хвост, на висках – затейливые плетения с вкраплением черных камней. За спиной плотно сжатые крылья. И неизменная лукавая улыбка на губах, столь неподходящая, неуместная сейчас.
– А сам-то? – огрызнулась я, пряча тревогу за напускной грубостью. – Будто тебе на прогулку собираться, а не на смотрины перед всем Пантеоном.
Таларион хмыкнул и одним плавным движением переместился ко мне. Отражение в зеркале – два силуэта в черном и серебряном, почти одинаковые. Только глаза выдают разницу: мои – полыхают холодным голубым огнем, его – искрятся фиолетовой дымкой.
– Кстати, тебе чего-то не хватает для полного образа, – задумчиво проронил брат. – Ах да, крылья! Непорядок, сестрёнка.
Он взмахнул рукой – и за моей спиной возникла пара роскошных крыльев цвета заката, отливающих в свете свечей рубиновыми искрами. Невесомые, полупрозрачные, они трепетали в такт малейшему движению, придавая облику одновременно хрупкость и величие.
Зачарованная, я потянулась к ним, желая ощутить прикосновение шелковистых перьев. Но пальцы лишь прошли сквозь дымку, на миг окрасившись алым маревом.
– Иллюзия, – выдохнула я, борясь с горечью и разочарованием. – Всего лишь красивый обман…
Таларион лишь печально улыбнулся.
– Увы, сестрёнка. Вернуть тебе истинные крылья я пока не в силах. Но кто мешает нам использовать эту грёзу? Пусть твои враги трепещут, пусть содрогаются в ужасе, узнав наперёд, кто вступает в бой!
Я невольно усмехнулась. А ведь он прав, хитрец! Настоящие крылья или нет – какая разница, если они придают мне силы, заставляют почувствовать себя вновь цельной? В конце концов, Игры – это тоже своего рода иллюзия. Блеф, мишура, за которой прячется истинная схватка воли и судеб.
– Что ж, не будем разочаровывать публику, – решительно кивнула я. – Сыграем на полную, брат. Сегодня весь Пантеон падёт к ногам Владычицы Тьмы – пусть даже для этого придётся прибегнуть к обману!
Таларион расплылся в довольной ухмылке и галантно подал мне руку.
– Прошу вас, о, грозная и прекрасная! Ваш выход, ваше величество.
Я на миг прикрыла глаза, и память услужливо нарисовала картины былого. Вот я, в сверкающих доспехах, парю над полем боя, и за спиной полыхают огненные крылья. Вот враги бегут в ужасе, не в силах вынести мой испепеляющий взор. А вот – я в небесах, купаюсь в сиянии звёзд, и весь мир простирается у моих ног – такой хрупкий, такой прекрасный…
Видения сменяли друг друга, будто всполохи пламени. Былая мощь, былое величие – и боль, боль от понимания, что всё это лишь прошлое. Что сейчас от прежней Владычицы остались лишь тень и имя…
Нет! Я стиснула зубы, прогоняя жгучую тоску.