– Вы ведь выросли в Берлине, да? – поинтересовалась Саша.
– Нет, – в один голос ответили оба немца.
Александра удивленно посмотрела на них.
– Вы не из Берлина? – спросила она.
– Мы живем в Берлине, это так, – подтвердил Альбен, – но родились мы в другом месте на том краю Германии.
В глаза девушки читался интерес. Появился новый вопрос, ответ на который Саша решила поскорее найти.
– Откуда же вы тогда? – спросила она, переводя взгляды с Хенселя на Альбена.
– Кельн, – ответил Альбен. – Это рядом с Дюссельдорфом.
На мгновение лицо девушки приобрело задумчивое выражение.
– Это запад? – для верности спросила она. Получив согласие, Александра продолжила расспрос. – То есть, вы давно дружите?
Хенсель добродушно улыбнулся.
– Дольше, чем ты можешь себе представить, – тепло произнес он. – С раннего детства и по сей день. Уже больше двадцати лет.
Лицо Александры выражало ее искреннее удивление. Получается, дружба этих двоих длится, возможно, дольше, чем жизнь самой Саши. Но это же так долго! Девушка недоумевала, как такое может быть.
– Так бывает? – спросила она.
Хенсель развел руками:
– Как видишь.
– Но это же сложно, – напомнила Саша. – Сохранять теплые чувства друг к другу на протяжении двадцати лет, несмотря ни на что.
– Ну, отношения с другими людьми никогда не были простым делом, – произнес Альбен.
– И все-таки, расскажите о своей дружбе, – попросила Саша. – Я попробую понять, как это возможно.
Альбен и Хенсель переглянулись.
– Никто из нас уже не помнит, как это началось, что вполне очевидно, – начал рассказ Лебнир. – Мы с Альбеном учились вместе в школе, что еще больше нас сближало. Это было счастливое время, когда мы еще не знали ни о «Сопротивлении», ни о большой политике. Мы беззаботно запускали воздушных змеев на полях, ходили купаться… Я часто бывал у Альбена в гостях. Это место, его особняк на Рейне, было для меня вторым домом.
– Как и моя квартира на Александерплац, – вклинился Альбен. – Ты почти живешь у меня.
Это было простой констатацией факта. Никакого укора или недовольства не звучало в словах Альбена. Фон Дитрих любил общество Хенселя: с писателем можно было поговорить обо всем, о чем только можно. Даже в худшие моменты, когда Альбен просто сидел и молчал, одно присутствие Хенселя успокаивало его. Лебнир был одним из тех немногих людей, которому Альбен всецело доверял и на кого был готов положиться, что бы ни случилось.
– Поверишь