Сеи будет велии, и сын Вышняго наречется,
и дасть ему Господь Бог престол Давыда, отца его.
И воцарится в дому Иаковли в векы,
и цесарствию его не будеть конца".
Рече же Мариамь к ангелу: "Како будеть се, идеже [когда] мужа не знаю?" И, отвешавь, ангель рече ей:
"Дух Святыи наидеть на тя,
и сила Вышняго осенить тя.
Темже [поэтому] ражаемое свято
наречется – сынь Божий.
И се, Елисаветь, южика [родственница] твоя, и та зачат сына в старости своей. И сии месяць шестыи есть, нарицаемеи [называемой] неплоды [неплодною]. Яко не изнеможеть [здесь: не останется неисполненным] от Бога всяк глагол [слово]".
Рече же Мариамь: "Се [вот], раба Господня. Буди мне по глаголу твоему". И отиде от нея ангел.
Что общего между этнархом Моисеем и архангелом Гавриилом? То, что они оба, не обладая способностью самостоятельного чудотворения, выступают "орудиями" чудес, совершаемых Богом.
Предстоящее чудо, о котором говорил Моисей "сынам израилевым" ("Увидите спасение Господне, которое он соделает вам ныне; ибо египтян, которых видите, более не увидите во веки"), казалось им совершенно невозможным, но тем не менее они в него поверили. Когда народу было предложено двинуться (Исх 14, 15), куда они могли двинуться, будучи зажаты между морем и египтянами? И они безбоязненно двинулись в море: первым вошел, по преданию, Нахшон бен Аминадав, но море, несмотря на поднятый Моисеем жезл, не расступилось; первопроходец погрузился по колена, по пояс, по грудь, по плечи, по горло и пошел бы и дальше в неминуемую смерть, но тут воды раздвинулись, справа и слева стали стеной!
Предстоящее чудо, о котором Гавриил благовествует деве Марии, показалось ей совершенно невозможным ("Как это будет, когда я мужа не знаю"), но тем не менее она в него поверила и дала свое согласие!
Таким образом, первое смысловое основание для сближения перехода через Чермное море и "безмужнего зачатия" Марией сына – присутствие "тамо" и "зде" служителей чудесе.
Во-вторых, "тамо" и "зде" состоялись события, совершенно противоречащие законам естества. Море никогда не расступается, так что нельзя пройти по его глубине и не замочиться; тем не менее "глубину шествова Израиль" – именно "немокренно". Не бывало и такого, чтобы женщина понесла во чреве и родила чадо без участия мужчины; тем не менее Мария "Христа роди" – именно "безсеменно".
Наконец, в-третьих, и по переходе и по рождестве ни море, ни Мария не изменили своей природы. Море так и осталось "непроходно", а Дева так и осталась Девой, "непорочной" и "нетленной". Имеется богатая богословская литература, обсуждающая тайну сохранения родившей Богородицей и внешних признаков своего приснодевства.
Симушка правильно отметила, что по внешним признакам события многолюдного перехода и укромного рождения младенца в Вифлееме несопоставимы. Но они вполне сопоставимы по внутреннему значению: исход – это превращение народа рабов в свободный народ, идущий к (Ветхому) Завету с