Мужичок показал Даниилу кукиш, затем сделал ещё шаг вперёд и только заметил, что вагона перед ним не было, а то, что происходило дальше, никак не входило в маршрутный лист путешествия.
– И как мне теперь за кипяточком сходить? – спросил он у Даниила.
– Я могу дать вам кипяточка.
– Надо же. И как?
– А вот так, – Даниил прописал мужичку в пах своим тяжёлым сапогом и скрючившегося от боли выкинул его в пустоту развалившегося вагона.
– Вот тебе кипяточка…
«Кхм, нет, нет, не так».
Даниил развернулся к закрывшейся двери, затем резко обернулся к пылающему вагону и, выделив каждое слово, гордо сказал:
– Вот тебе кипяточка от дедушки Ленина, гад.
Нелепо махнув подолом шинели, он зашёл в вагон.
В темноте покачивались белые гамаки с храпящими анархистами. Гамаки висели так плотно друг рядом с другом, что образовывали непроходимую паутину, каждый шаг через которую мог разбудить спящих у коконов пауков. Под потолком и у самой земли, поверх коробок и сундуков, по диагонали, вертикали и горизонтали, над шкафами и под окнами. Гамаки были везде, и под каждым из них стояла разномастная обувь: от плетёных лаптей и до экзотических деревянных китайских сандалий. Сквозь прорехи в шатающихся гамаках стал проглядываться выход к следующему вагону.
«Надо пройти на тот конец» – крутилось в голове.
Вагон тряхнуло. Гамаки зашатались ещё сильнее. Стали раздаваться непроизвольные похрюкивания. Молодой паренёк с перепелиными глазами приподнялся на локтях и повернул голову на стоящего без единого шороха Даниила.
– Мы уже приехали, мам? – простодушно прошептал он сквозь закрытые веки, точно прямо в глаза Даниилу. На что комсомолец только выпучил глаза и покрепче стал сжимать винтовку.
– Нет, – отрезал Даниил.
– Ну и ладно, – анархист как ни в чём не бывало закутался в свой гамак и повернулся к Даниилу спиной. Вагон продолжал тихо посапывать и храпеть.
От сердца отлегло, можно было продолжать выстраивать маршрут меж паутины гамаков. Через одного перешагнуть, подлезть здесь, обойти там, проползти мимо того анархиста в папахе. Поезд опять тряхнуло, и заходившие во все стороны гамаки сбили все выстроенные маршруты.
«Видимо, пойду как есть… Или будет», – решил Даниил и перешагнул через лежащего у земли в гамаке анархиста, посасывающего кривой большой палец.
– Именем революционного трибунала приговариваю вас к смерти через рас… растре… растр… расстреляние.
– Дай мне саблю, Дениска, саблю мне!
– Эх, как хорош наш яблоневый сад!
– Жрать… как же хочется жрать…
– Бочка колбасы, улюлюлюлю, бочка колбасы…
– Мам, я дома!
– Вы правда дадите мне атамана?
– Зерно на подворье живо!
– Эть хохма.
– Переноси,